От царскосельских лип: Поэзия и проза

Не исключено, что загадочный сюжет стихотворения связан с трагической историей шхуны «Святая Анна», отправившейся в полярное путешествие в августе 1912 года прямо от причала в центре Петербурга – у Николаевского моста. Капитан «Святой Анны», сын начальника Морского главного штаба Георгий Львович Брусилов, учился в Морском кадетском корпусе одновременно со старшим братом Гумилева Митей. Экспедиция «Святой Анны», которая должна была доказать, что Северный морской путь может стать торговым, коммерчески выгодным, бесследно затерялась в белом безмолвии Арктики. Однако в течение нескольких лет была надежда, что дрейфующие льды вынесут «Святую Анну» к берегам Шпицбергена. Имя ее капитана Георгия Брусилова, героя Цусимы, не сходило с первых полос русской прессы, а у барышень был особый резон интересоваться судьбой «Святой Анны». Дело в том, что в экспедиции была женщина. И не какая-то дама полусвета, а молоденькая девушка из хорошей генеральской семьи, приятельница кузин Георгия Львовича. Вообще-то, двадцатилетняя Ерминия Жданко должна была доплыть с брусиловцами лишь до Архангельска, но она только что окончила курсы сестер милосердия, и когда выяснилось, что команда «Святой Анны» осталась без судового врача, отказалось, как было договорено с родными, сойти на берег. Однако русским барышням, особенно провинциальным, в мужественном поступке генеральской дочки виделось что-то исключительно романтическое: побег, любовное приключение – почти по Игорю Северянину:

Я вскочила в Стокгольме на летучую яхту…

• Я вскочила в Стокгольме на летучую яхту,
• На крылатую яхту из березы карельской.
• Капитан, мой любовник, встал с рассветом на вахту,
• Закружился пропеллер душной ночью апрельской.

Автограф стихотворения «Моей сестре»; сестра – Ия, она летом 1914 года жила вместе с матерью на даче под Киевом.

Моей сестре

• Подошла я к сосновому лесу.
• Жар велик, да и путь не короткий.
• Отодвинул дверную завесу,
• Вышел седенький, светлый и кроткий.

• Поглядел на меня прозорливец
• И промолвил: «Христова невеста!
• Не завидуй удаче счастливиц,
• Там тебе уготовано место.

• Позабудь о родительском доме,
• Уподобься небесному крину.
• Будешь, хворая, спать на соломе
• И блаженную примешь кончину».

• Верно, слышал святитель из кельи,
• Как я пела обратной дорогой
• О моем несказанном весельи,
• И дивяся, и радуясь много.

8 июля 1914

Дарница

Лучше б мне частушки задорно выкликать…

• Лучше б мне частушки задорно выкликать,
• А тебе на хриплой гармонике играть,

• И, уйдя, обнявшись, на ночь за овсы,
• Потерять бы ленту из тугой косы.

• Лучше б мне ребеночка твоего качать,
• А тебе полтинник в сутки выручать,

• И ходить на кладбище в поминальный день
• Да смотреть на белую Божию сирень.

8 июля 1914

Дарница

Древний город словно вымер…

• Древний город словно вымер,
• Странен мой приезд.
• Над рекой своей Владимир
• Поднял черный крест.

• Липы шумные и вязы
• По садам темны,
• Звезд иглистые алмазы
• К Богу взнесены.

• Путь мой жертвенный и славный
• Здесь окончу я.
• И со мной лишь ты, мне равный,
• Да любовь моя.

8 июля 1914

Киев

Справа Днепр, а слева клены…

• Справа Днепр, а слева клены,
• Высь небес тепла.
• В день прохладный и зеленый
• Я сюда пришла.

• Без котомки, без ребенка,
• Даже без клюки,
• Был со мной лишь голос звонкий
• Ласковой тоски.

• Не спеша летали пчелки
• По большим цветам,
• И дивились богомолки
• Синим куполам.

8 июля 1914?

Киев

* * *

…Все считают меня украинкой. Во-первых, оттого, что фамилия моего отца Горенко, во-вторых, оттого, что я родилась в Одессе и кончила Фундуклеевскую гимназию, в-третьих, и главным образом, потому, что Н. С. Гумилев написал: «Из города Киева из логова Змиева Я взял не жену, а колдунью…» (1910). А в Киеве я жила меньше, чем в Ташкенте (1941 – 1944, во время эвакуации). Одну зиму, когда кончала Фундуклеевскую гимназию, и две зимы, когда была на Высших женских курсах.