Дедушка на выданье

На самоубийство меня толкает забота о близких, а не раскаяние за содеянное».

Арсений Павлович и Илья Борисович решили скрыть правду от всех. Начальникам не хотелось выносить сор из избы, они не желали разговоров об обществе «Белая стрела», на участие в котором открыто намекал в своем предсмертном письме Вениамин. Тело следователя спрятали в надежном месте, его кабинет ночью спешно отмыли от крови не уборщики, а Кирилл Гонкин и Иван Николаевич. Вере Николаевне пообещали иммунитет и сохранение места работы, если она заявит, что у зятя случился инфаркт. Труднее всего было придумать, как восстановить лицо следователя. Попрощаться с одним из лучших сотрудников придет большинство коллег, все они профессионалы, а опытный глаз увидит то, что никогда не заметит обыватель. Но с этой проблемой справился опытный гример. Константинова благополучно кремировали, Вера Николаевна сохранила свой пост, Иван Николаевич стал навещать дочь покойного, приносил девочке подарки. В конце концов, он сделал предложение теще Константинова, его ничуть не смущала разница в возрасте. Вера всегда смотрелась моложе своих лет, а Иван из-за трудной работы выглядел старше.

Спустя некоторое время Вера вышла на пенсию, и они с Ваней прожили вполне счастливо до того момента, как заболела соседка Светлана. Кате тогда исполнилось шестнадцать, денег Бочкиным не хватало, девочка отправилась учиться на медсестру, она по-прежнему дружила с Аллочкой, часто заглядывала к ней, а вот Светлана заметно избегала общения с Верой Николаевной еще при жизни Вениамина, а после его похорон вообще не пересекалась с соседями. Узнав, что Светлана тяжело больна, Вера Николаевна искренне расстроилась, купила фруктов и направилась к бывшей няне. Дверь открыла Катя.

– Как мама? – поинтересовалась бабушка Аллы.

Катя опустила глаза.

– Не очень хорошо.

– Можно к ней зайти? – спросила Вера Николаевна.

– Сейчас узнаю, – пробормотала Екатерина и убежала.

Вернулась она через пять минут и смущенно забубнила:

– Тетя Вера, поймите, ей плохо. Мама стесняется в таком виде людям показываться.

– Тогда передай от меня корзинку, – сказала Вера.

Катя взяла фрукты, Вера ушла, но не минуло и часа, как Екатерина примчалась к ней и сказала:

– Мама очень просит вас зайти.

Едва Вера Николаевна увидела огромные, растерянные глаза Светы, сразу сообразила, что соседка скоро умрет. Света спросила:

– Что? Совсем плохо?

Прозектор опомнилась и постаралась изобразить непонимание:

– Ты о чем, Светлана? Если про погоду, то на дворе кошмар, дождь, слякоть, холод.

Бочкина махнула рукой.

– Не прикидывайтесь! Обеим нам ясно, что мне жить пару дней осталось. Я все ломала голову, стоит ли вам правду открывать? Сначала решила, будет лучше, если она со мной в могилу уйдет, но вдруг сообразила: у Катюхи-то никого не останется, вы ей вроде тети, авось поддержите в трудную минуту.

Вере Николаевне стало безмерно жаль Свету, она взяла ее за руку и твердо сказала:

– Не сомневайся, мать, конечно, я ей заменить не смогу, но другом стану.

– Вы всегда говорили, что Веня вам как сын родной, – тихо сказала Света.

– Верно, – подтвердила Вера Николаевна, – он был лучшим из тех, кого я знаю. Честный, благородный, заботливый, умный, необыкновенный отец, обожал Аллу.

– Точно, – со странным выражением на лице перебила ее Светлана. – Для одних леденец, для других камень. Катя его особенно не волновала, он лишь об Алке и вас пекся. Хотя деньги платил, надо быть объективной, тут он вел себя честно!

Вера Николаевна, забыв, что перед ней больная женщина, возмутилась:

– И зачем бы Вене Катю как дочь любить?

– Потому что она тоже его родная дочь! – брякнула Света.

Вера ахнула, а Бочкину прорвало. Она выложила Вере Николаевне шокирующую правду.

Светочка давно была влюблена в Веню Константинова. Секретарша старалась почаще сталкиваться с симпатичным следователем, а тот всякий раз, увидев девушку в столовой или коридорах управления, улыбался. Света считала поведение Вени многообещающим, надеялась, что скоро Константинов сделает решительный шаг, пригласит ее в кино или на прогулку. И Вениамин действительно сделал тот самый шаг. Увы, не в сторону Бочкиной. Он женился на Лене и стал соседом Светланы по дому.

Запретный плод сладок, чужой супруг многим кажется лучше своего, а неразделенная любовь легко может стать навязчивой. Свете следовало поплакать в подушку, забыть Вениамина и попытаться устроить личную жизнь, но Константинов постоянно маячил перед глазами. Она ежедневно видела его на работе и частенько встречала на лестничной площадке. А еще она знала, что семейное счастье Вени вовсе не было безоблачным. Иногда Лена и Веня достаточно бурно выясняли отношения, крик соседки проникал в однушку Светы, и ей было до боли жаль Константинова. Она с тоской думала: «Если б Веня достался мне, то он бы никогда не расстраивался. Ну почему повезло противной Лене? Господи, сделай так, чтобы Веня хоть разок ласково посмотрел в мою сторону!»