24
ВЫХОД КНИГИ
(Из цикла «Тайны ремесла»)
- Тот день всегда необычаен.
- Скрывая скуку, горечь, злость,
- Поэт – приветливый хозяин,
- Читатель – благосклонный гость.
- Один ведет гостей в хоромы,
- Другой – под своды шалаша,
- А третий – прямо в ночь истомы,
- Моим – и дыба хороша.
- Зачем, какие и откуда
- И по дороге в никуда,
- Что их влечет – какое чудо,
- Какая черная звезда?
- Но всем им несомненно ясно,
- Каких за это ждать наград,
- Что оставаться здесь опасно,
- Что это не Эдемский сад.
- А вот поди ж! Опять нахлынут,
- И этот час неотвратим…
- И мимоходом сердце вынут
- Глухим сочувствием своим.
13 августа 1961
Комарово
* * *
- Если б все, кто помощи душевной
- У меня просил на этом свете, —
- Все юродивые и немые,
- Брошенные жены и калеки,
- Каторжники и самоубийцы, —
- Мне прислали по одной копейке,
- Стала б я «богаче всех в Египте», —
- Как говаривал Кузмин покойный…
- Но они не слали мне копейки,
- А со мной своей делились силой,
- И я стала всех сильней на свете,
- Так, что даже это мне не трудно.
1961
ПОСЛЕДНЯЯ РОЗА
Вы напишете о нас наискосок.
И. Бродский
- Мне с Морозовою класть поклоны,
- С падчерицей Ирода плясать,
- С дымом улетать с костра Дидоны,
- Чтобы с Жанной на костер опять.
- Господи! Ты видишь, я устала
- Воскресать, и умирать, и жить.
- Все возьми, но этой розы алой
- Дай мне свежесть снова ощутить.
1962
СЕВЕРНЫЕ ЭЛЕГИИ
Всё в жертву памяти твоей…
Пушкин
ПЕРВАЯ
Предыстория
Я теперь живу не там…
Пушкин
- Россия Достоевского. Луна
- Почти на четверть скрыта колокольней.
- Торгуют кабаки, летят пролетки,
- Пятиэтажные растут громады
- В Гороховой, у Знаменья, под Смольным.
- Везде танцклассы, вывески менял,
- А рядом: «Henriette», «Basile», «Andre»
- И пышные гроба: «Шумилов-старший».
- Но, впрочем, город мало изменился.
- Не я одна, но и другие тоже
- Заметили, что он подчас умеет
- Казаться литографией старинной,
- Не первоклассной, но вполне пристойной,
- Семидесятых, кажется, годов.
- Особенно зимой, перед рассветом,
- Иль в сумерки – тогда за воротами
- Темнеет жесткий и прямой Литейный,
- Еще не опозоренный модерном,
- И визави меня живут – Некрасов
- И Салтыков… Обоим по доске
- Мемориальной. О, как было б страшно
- Им видеть эти доски! Прохожу.
- А в Старой Руссе пышные канавы,
- И в садиках подгнившие беседки,
- И стекла окон так черны, как прорубь,
- И мнится, там такое приключилось,
- Что лучше не заглядывать, уйдем.
- Не с каждым местом сговориться можно,
- Чтобы оно свою открыло тайну
- (А в Оптиной мне больше не бывать…).
- Шуршанье юбок, клетчатые пледы,
- Ореховые рамы у зеркал,
- Каренинской красою изумленных,
- И в коридорах узких те обои,
- Которыми мы любовались в детстве,
- Под желтой керосиновою лампой,
- И тот же плюш на креслах…
- Все разночинно, наспех, как-нибудь…
- Отцы и деды непонятны. Земли
- Заложены. И в Бадене – рулетка.
- И женщина с прозрачными глазами
- (Такой глубокой синевы, что море
- Нельзя не вспомнить, поглядевши в них),
- С редчайшим именем и белой ручкой,
- И добротой, которую в наследство
- Я от нее как будто получила,
- Ненужный дар моей жестокой жизни…
- Страну знобит, а омский каторжанин
- Все понял и на всем поставил крест.
- Вот он сейчас перемешает все
- И сам над первозданным беспорядком,
- Как некий дух, взнесется. Полночь бьет.
- Перо скрипит, и многие страницы
- Семеновским припахивают плацем.
- Так вот когда мы вздумали родиться
- И безошибочно отмерив время.
- Чтоб ничего не пропустить из зрелищ
- Невиданных, простились с небытьем.
3 сентября 1940. Ленинград
Октябрь 1943. Ташкент
<ВТОРАЯ>
О десятых годах
Ты – победительница жизни,
И я – товарищ вольный твой.
Н. Гумилев
- И никакого розового детства…
- Веснушечек, и мишек, и игрушек,
- И добрых тёть, и страшных дядь, и даже
- Приятелей средь камешков речных.
- Себе самой я с самого начала
- То чьим-то сном казалась или бредом,
- Иль отраженьем в зеркале чужом,
- Без имени, без плоти, без причины.
- Уже я знала список преступлений,
- Которые должна я совершить.
- И вот я, лунатически ступая,
- Вступила в жизнь и испугала жизнь.
- Она передо мною стлалась лугом,
- Где некогда гуляла Прозерпина.
- Передо мной, безродной, неумелой,
- Открылись неожиданные двери,
- И выходили люди и кричали:
- «Она пришла, она пришла сама!»
- А я на них глядела с изумленьем
- И думала: «Они с ума сошли!»
- И чем сильней они меня хвалили,
- Чем мной сильнее люди восхищались,
- Тем мне страшнее было в мире жить
- И тем сильней хотелось пробудиться.
- И знала я, что заплачу сторицей
- В тюрьме, в могиле, в сумасшедшем доме,
- Везде, где просыпаться надлежит
- Таким, как я, – но длилась пытка счастьем.
4 июля 1955
24