Рейтинг темного божества

Колосов повторил попытку, и мотор заработал — им надо было проехать каких-то сто метров и свернуть во двор.

— Никита, пожалуйста, быстрее, мне что-то показалось вон там. — Катя, ощутив прилив внезапной тревоги, вглядывалась в темный двор.

И в этот миг раздался отчаянный женский крик — кричала Анфиса. Колосов выскочил из машины и кинулся к подъезду. В тусклом свете лампочки он увидел на ступеньках возле двери какой-то барахтающийся визжащий клубок. Анфиса Берг — он узнал и вспомнил эту толстушку только потом, позже, когда все уже было закончено, — отчаянно боролась с каким-то маленьким, ловким и чрезвычайно цепким существом. Колосову сначала показалось, что это ребенок — пацан, мальчишка в кепке и старой кожаной, отвратительно пахнущей куртке. Он впился в Анфису как клещ. А она, визжа, пыталась оттолкнуть от себя его руку, занесенную для удара, — в ней был нож, слишком большой для такой щуплой полудетской ручонки.

Колосов подбежал и буквально за шиворот отодрал нападавшего от Анфисы. Перехватил руку с ножом, выкручивая кисть. Существо завизжало как бешеная кошка-от боли и ярости. В тусклом свете Колосов увидел бледное, искаженное гримасой и совсем не детское одутловатое лицо. Страшно сверкнули белки глаз. Нож выпал, стукнулся об асфальт. Колосов приподнял нападавшего — он был легонький, тщедушный, но верткий как угорь. Воняло от него кислой кожей и еще чем-то… Внезапно он рванулся из рук, пытаясь освободиться от куртки. Колосов крепко ухватил его поперек туловища и почти сразу же почувствовал боль — в кисть впились острые как бритва зубы. Он вырвал руку, с силой встряхнул нападавшего — кепка свалилась с его головы и… Только тут он понял, что это никакой не пацан, не мальчишка, а… женщина — маленькая, почти карлица.

— Меня… меня опять хотели убить. — Анфиса тяжело дышала, сидя на асфальте. Возле нее уже хлопотала подоспевшая Катя. — Оно выскочило прямо на меня из темноты с ножом, как тогда…

— Это не оно, а она, — уточнил Колосов. Больше он ничего не успел сказать — они все трое разом оглохли от дикого вопля, вырвавшегося из горла нападавшей.

Спустя час они сидели в районном отделении милиции. Колосов разговаривал с дежурными оперативниками, звонил в свой главк — в дежурную группу. Катя крепко обнимала Анфису, шепча ей на ухо, как заклинание: «Все позади, все хорошо».

— Что происходит? Кто эта тварь? — спросила она, когда Колосов от московских коллег вернулся к ним. В руке он держал допотопный мобильник — явно не свой. — Что она вам сказала? — подала голос и Анфиса.

— Ничего она не сказала. Наркоманка она — герыч у нее прямо из ушей сыплется. — Колосов после этой новой нежданной передряги разом протрезвел. — Сейчас «Скорая» приедет, надо привести ее по-быстрому в чувство и забрать из отделения к нам.

— К нам? — Катя заглянула ему в глаза. — Что эта мерзавка тебе сказала? Что ты узнал?

— От нее слова сейчас не добьешься. В трансе она. И документов при ней никаких. Мы, когда обыскивали, сняли с нее эту рвань — куртку. У нее внизу майка черная, а на плече татуировочка птички-мутанта. Мы с тобой такую уже видели на двух трупах. И вот, — Колосов продемонстрировал телефон, — документов нет, только мобила у нее. Я просмотрел личный номер, пробил его сейчас по справочной. Оказывается, этот номер зарегистрирован на имя некой Ангелины Зотовой.

Катя ахнула и взглянула на Анфису.

— Я не знаю никакой Зотовой, клянусь вам, — всхлипнула та. — Она вообще не на человека похожа, а на какого-то орка!

Глава 22. МЕЧТА АНГЕЛИНЫ

Однако, несмотря ни на что, Анфиса умела собираться с духом. Минуло еще два часа. В Измайловском отделении милиции побывала «Скорая помощь». После титанических усилий врачей Ангелина Зотова постепенно начала приходить в себя.

— Если спрашивать ее о чем-то, то это надо делать сейчас, пока она не придумала, как будет врать, — сказала Анфиса Кате.

Разговор происходил возле милицейской дежурки.

Колосов снова пропадал где-то в недрах отделения, договариваясь о перевозке задержанной в изолятор временного содержания. Была глубокая ночь, и, судя по всему, она опять не сулила сна.

— Я хочу сама с ней поговорить. — Анфиса достала из рюкзака пудреницу и глянула на себя в зеркало. — Фу, ну и видок у меня. Стыдоба — завизжала как заяц со страха там, во дворе. А сейчас, как разобрались, как глянула я на нашего недомерка — вроде и бояться такую шмакодявку позорно.