Готическая коллекция

— Я прежде думала, нам с Ильей эта история пригодится для нашего бизнеса, — Юлия невесело усмехнулась. — Мы ведь даже вывеску хотели сначала сделать тут "Отель «У Водяного». Но потом как-то передумали… Я ведь в этих краях не чужая. Все детство мое прошло здесь, на косе. У меня тут тетка родная жила с мужем, они на консервной фабрике работали, так что…

Литовцев тут до перестройки немало жило. Сейчас все за шлагбаум, в Ниду, перебрались, а прежде… Они много чего порассказывали. Вздор, конечно, глупости. Но мы с Ильей все же решили, зачем местных гусей дразнить? И сменили вывеску на ту, что сейчас.

Хотя в этом дурацком «Пане» гораздо меньше колорита.

— А что, значит, это еще не конец? У истории про Водяного есть продолжение? — спросила Катя.

Глава 18

ВОДЯНОЙ — ВЕРСИЯ ВТОРАЯ

— Это конец легенды. Но, кроме сказок, рассказывают также и о весьма реальных и довольно загадочных событиях, порой случавшихся в этих местах в прошлые годы, ну еще при немцах, — неожиданно подал голос Базис.

Все взоры тут же устремились на него. Катя заметила, что и Чайкин слушает теперь с любопытством. Но Базис не стал торопиться. Подлил из кофеварки горячего кофе Линку.

— И какие же это реальные события, Илья? — тревожно спросил Мещерский.

— А такие, что были случаи, когда тут при весьма странных обстоятельствах пропадали дети, подростки.

Некоторых так больше и не видели. А некоторых потом находили мертвыми, и всегда непременно возле воды или в воде.

— Ты-то, ну ты-то откуда про все это знаешь? — спросил Кравченко. — Ты же нездешний…

— я тут живу уже шесть лет. Пока мы тут строились с Юлей, много чего наслушались. Жена вон вам сказку рассказала, а я факты приведу. Например, еще в начале века, когда в соседней литовской Ниде обосновалась колония художников из Кенигсбергской художественной академии…

— Ну, про художников-то ты откуда знаешь, Илюха? — снова не выдержал Кравченко.

— Тихо ты, — зашипела Катя. — Дай послушать, интересно! Илья, дорогой, продолжайте, пожалуйста.

— Сюда на косу многие известные художники немецкие, между прочим, любили приезжать, работали здесь. Приезжали писать этюды, многие на летний сезон привозили свои семьи, снимали в Ниде, в Росситене, в Пилькоппене дома. Сначала все вроде бы шло хорошо, колония процветала. Но потом вдруг случилось несчастье. Пропала десятилетняя дочка одного из художников. А спустя три недели пропала еще одна девочка, четырнадцати лет. Она отправилась на велосипеде из Росситена в Ниду на субботние танцы. Велосипед ее потом нашли в дюнах, недалеко от пляжа.

А тело спустя некоторое время шторм выбросил на берег.

— Она что же, утонула? — спросил Мещерский.

— Говорили, вроде бы утонула. Про нашу Дашу Нефедову, между прочим, тоже сначала говорили: уехала.

Потом: утонула. А когда после шторма на труп ее наткнулись и увидели своими глазами, что с ее телом сделали, то…

— Ты собираешься провести какие-то параллели с событиями почти столетней давности? — спросил Мещерский.

— Никаких я параллелей не провожу, — усмехнулся Базис. — Вы же о продолжении истории спрашивали.

Так вот… Позже, когда Мемельский край уже к Германии присоединили, был тут на косе, летний спортивный детский лагерь.

— Гитлерюгенда, тот самый? — спросила Катя.

Базис глянул на Линка и кивнул: тот самый.

— Выращивали там цветы фюрера, будущее рейха. — Базис хмыкнул. — А детки под руководством воспитателей маршировали строем под барабан, плавали, на мотоциклах по пересеченной местности гоняли и особенно планеризмом увлекались, модным в начале тридцатых и новым видом спорта. Ну вот, был-был этот «югендовский» рай, а потом его вдруг взяли и закрыли.

— Ну, война, наверное, помешала, — предположил Мещерский.

— Война гораздо позже началась, и почти до сорок четвертого года ее тут, в Восточной Пруссии, никто особо и не нюхал, — отрезал Базис. — А лагерь закрыли летом тридцать восьмого года из-за трагической гибели сразу троих его воспитанников.

Катя взглянула на Линка. Он допил кофе, аккуратно промокнул губы салфеткой. Потом протянул Базису чашку за новой порцией.

— Что именно в лагере произошло, до сих пор точно неизвестно. Одни одно говорили, другие — совсем другое. Совсем другое. — Базис сделал паузу. — Факты таковы: израненное тело одного воспитанника однажды вечером нашли в пруду, тело его товарища с размозженным черепом лежало рядом на берегу пруда.