ных барьеров – вообще ничего. Дорогу туда перекрывали силы несравненно более мощные, чем мои.
Внутренне холодея, я поднял глаза на Ракота. Владыка Тьмы стоял, и лицо его, обрамленное могучей львиной гривой иссиня-черных волос, показалось мне страшной маской ожившего мертвеца, вырванного из могилы ужасными заклятьями; глаза Падшего Мага вылезали из орбит, зрачки расширились, и я понял, что он чувствует сейчас то же самое, мы оба осознавали, что это конец.
Заклятья Познания, отправленные к самым границам ведомого нам Мира, принесли весть, которую и Ракот, и я ожидали в любой момент, но отчего-то совсем по-детски верили, что нас минует страшная участь, хотя Владыка Тьмы сам же и вызвал в наш Мир всеуничтожающую силу.
Сторожевые Заклятья предупредили нас, что Неназываемый одолел ранее неприступные для него барьеры и ворвался в пределы Упорядоченного, поглощая на своем пути ткань Реальности.
Обессиленный, потрясенный, оглушенный страшным известием, я рухнул в кресло.
ГЛАВА VII
«Он сказал: надо предупредить Брана?!» – ошелом-ленно думал Хаген, медленно шагая к Источнику Миров мимо замершего Ётуна и грозно нахмурившегося Хрофта. Ни Страж Источника, ни Отец Дружин не обратили никакого внимания на этот возглас, пропустив его мимо ушей;
хотя кто-кто, а Владыка Асгарда, сам отправивший Хаге-на к лесному отшельнику, просто обязан был встревожиться, услыхав это имя в таком месте и от такого существа, – Ученик Хедина всерьез сомневался, действительно ли он видит перед собой людей, или же это только искусная подделка под них.
"Что это может значить? Если Бран – действительно из числа обитателей этой деревни, то понятно, отчего Яр-гохор не имел над ним власти! Конечно! Почему же ни я, ни Учитель, ни Старый Хрофт – почему мы не придали этому никакого значения, когда я вернулся с Гнипахелли-ра?! Мы просто отбросили это, не сумев понять... Но что за люди живут в этой деревне? Как она вообще возникла в
таком месте?! Неужели это какие-то отборные слуги Молодых Богов – или, быть может, Орлангура с Демогорго-ном?"
Сапог Хагена уперся в неширокий бордюр, окружавший Кипящую Купель; голова чуть кружилась; вокруг Источника разливался странный дурманящий запах, и Хаген явственно ощущал страшное напряжение Магических Сил, стянутых на этом месте безжалостной рукой в тугой узел. Преодолевая дурноту, хединсейский тан заставил себя склониться над пенящейся водой. По поверхности бежали радужные пузыри, отчего-то не лопаясь. Хагену почудилось, что на их переливающихся боках он видит себя, крутые хединсейские обрывы, Учителя, склонившегося над моделью Мира в своем заклинательном покое, а затем он увидел пламя, рвущееся вверх из развороченных башен, расколотые бастионы, изрубленных воинов на камнях крепостного двора... Краткое видение промелькнуло и исчезло, оставив тяжкий осадок на душе тана; Источник предсказывал будущее, но кто мог знать, сколь истинно предсказание? Не спрашивать же об этом у Мимира!
– Бери же амулет, Хаген! – прогремел за спиной тана Старый Хрофт.
Рука в латной перчатке медленно коснулась бурлящей воды. Пальцы в первый момент обожгло, однако боль тотчас исчезла, стоило Хагену, преодолев себя, опустить ладонь поглубже. Во всем теле появилась странная легкость, точно и не осталось позади тяжелого боя, безумного поединка с Ночными Всадницами, последующей схватки с Мимиром и его подручными; уходила усталость, в утомленные мышцы вливались новые силы, однако Хаген ощутил и возмущение глубинных, изначальных, первоосновных магических начал, выведенных из равновесия внезапным вторжением существа, также несущего в себе зачатки родственных им сил. Где-то в иномировых безднах дрогнули несокрушимые опоры, так долго направлявшие бешеные потоки энергий в предназначенные для них русла. Тан вновь ощутил боль – теперь уже не в руке, но во всем своем существе, эта боль пронзала каждую частицу его тела, она усиливалась с каждым мгновением, кто-то настойчиво пытался заставить его повернуть назад; к боли прибавился страх, затем чья-то чужая воля попыталась овладеть его рукой; воспротивившись, тан не без труда заставил тело вновь повиноваться себе.
Локоть и предплечье скрылись под водой; целый сонм феерических видений ворвался в сознание Хагена, диковинные существа заплясали перед его мысленным взором; танцовщицы сказочной красоты и неземной гибкости извивались в сложных па причудливого танца; вокруг них вели нескончаемый хоровод звери, каких тан никогда не видел и о каких никогда не рассказывал даже Учитель: