Веник алых роз

– Так что же делать?

– Слушай и запоминай! Сейчас ты войдешь в трапезную, где веселится с гостями князь, поклонишься ему в пояс еще у дверей. Потом поклонишься ему и княгине, когда дойдешь до них. Он тебе кивнет, и тогда ты скажешь: «Приветствую тебя, пресветлый князь Ярослав, и тебя, добрейшая княгиня Анна». И снова поклонишься.

– Обоим?

– Ясное дело! – разозлилась Ольга.

– А потом?

– Потом поднесешь им подарки. И попросишь разрешения у князя остаться в его замечательном городе, так как твой отец уехал и ты не можешь далее оставаться одна в вашем доме, боишься нападения немцев.

– Фашистов? – серьезно спросила Мариша.

– Крестоносцев, дура! – заорала Ольга. – Какие фашисты? Ты в каком веке живешь?

Мариша промолчала, но про себя подумала, что если кто тут и дура, то явно не она. Вместо этого она злорадно сказала:

– А подарков у меня тоже с собой нет.

– Как нет?

У Ольги даже дыхание от возмущения перехватило.

– Ты что, совсем не подготовилась?

– Нет, – покачала головой Мариша. – Понимаешь, все так стихийно получилось.

– Ну ты даешь, – разведя руками, вздохнула Ольга. – Ладно, сейчас найдем какой-нибудь подарок князю.

И она нырнула в другую комнату. Оттуда она вернулась довольно быстро с довольно громоздкой металлической бадейкой в виде уточки.

– Вот, ему бадеек вроде этой уже штук двадцать надарили. Надеюсь, он их не запоминает. Конечно, не больно-то оригинально, но что же делать. И не забудь снова поклониться, когда эту лоханку будешь ему вручать!

– А княгине отдельно что-нибудь надо дарить?

– Обойдется! – отрезала Ольга.

И, всучив Марише чашу, оказавшуюся серебряной, о чем сообщала проба у нее на боку, Оля потащила свою новую знакомую за собой. Князь с сотрапезниками уже явно скучали. И, услышав, что сейчас появится новенькая, по слухам молодая и хорошенькая, все мужики возбужденно зашептались. Мариша вошла, верней влетела, в комнату, повинуясь толчку сильной руки Ольги, торопливо поклонилась и поплыла по ковру к князю. Гости, состоящие главным образом из мужчин, одобрительно загудели. Новенькая им явно понравилась. Да Мариша и не сомневалась. Ее внешность всегда производила на мужчин благоприятное впечатление, в каком бы веке они ни жили и какими бы придурками при этом ни были.

Она уже почти дошла до князя, но тут случилось несчастье. Откуда ни возьмись появилась маленькая лохматая собачонка и сунулась Марише под ноги. Чтобы не наступить на зверька, Мариша сделала шаг в сторону, запуталась в длинной юбке и с ужасом почувствовала, что теряет равновесие. Чтобы сохранить его, она взмахнула обеими руками. Тяжелая бадья вырвалась у нее из рук и со свистом улетела куда-то вперед.

Бам-м-ц! – раздалось гулкое эхо удара.

А Мариша все же грохнулась на пол. Впрочем, она быстро вскочила на ноги и смущенно огляделась по сторонам. Но, к ее удивлению, никто на нее не смотрел. Все пялились в ту сторону, куда улетела ее бадейка. Мариша повернула голову и почувствовала, как кровь стынет в ее жилах. На высоком резном стуле, украшенном позолотой, сидел плечистый мужчина в красном платье, по всей видимости, князь. Но лица князя Мариша сейчас при всем своем желании разглядеть не смогла. Потому что сейчас на его голове аккуратно, как шапка, была надета серебряная бадейка в виде уточки.

– Мамочки! – едва слышно прошептала Мариша. – Простите, я не нарочно!

К этому времени князь с помощью опешившей княгини и прислуги, с трудом сдерживающей ухмылки, стащил со своей головы нежданное украшение и уставился на красную от смущения Маришу. Князь был человеком не старым, вряд ли ему сравнялось сорок. У него была густая темная с легкой проседью борода, длинные темные жесткие волосы и такие же жесткие глаза. Одним словом, князь производил впечатление человека, который никогда не простит нахлобученной ему на голову прилюдно кастрюли, пусть даже и антикварной.

– Это самый оригинальный способ, каким мне дарили эти утятницы, – явственно скрипнув крепкими зубами, заявил он, стараясь за шуткой скрыть недовольство. – А дарили мне их немало.

– Простите! – только и смогла повторить Мариша.

– Подойди ко мне, дитя мое, – величественно поманил ее князь рукой, обильно украшенной огромными перстнями.

Мариша подошла, от волнения даже позабыв поклониться ему и княгине.

– С чем пожаловала? – спросил у нее князь.