Кошки-мышки

Ребус с удовольствием отметил, что, когда он поднялся на этаж, констебли вытянулись по струнке и замолчали.

Хорошее начало дня.

Он вошел в кабинет и закрыл за собой дверь. Пусть подождут еще пару минут. Теперь им действительно есть о чем поговорить.

Справившись у дежурного сержанта, он выяснил, что Брайана Холмса в участке нет. Он вынул из кармана клочок бумаги и набрал домашний номер Холмса. Никто не подошел. Будем считать, что выполняет задание.

Тоже недурно.

Он просмотрел свежую почту и открыл только конверт от суперинтенданта Уотсона. Приглашение на ланч. Сегодня, в половине первого. Черт возьми, Холмсу он назначил на три часа. Ланч устраивали бизнесмены, финансировавшие кампанию против наркотиков. Черт подери. Встреча в ресторане «Эйри», куда полагалось являться при галстуке и в чистой рубашке. Ребус осмотрел свой костюм. Рубашка сойдет, галстук — нет. Проклятье.

День начался слишком хорошо. Трейси разбудила его, принеся завтрак на подносе. Крепкий кофе, апельсиновый сок, тосты и мед. Извинившись, она объяснила, что нашла на полке в гостиной немного денег, вышла в ближайший магазин, вернулась и приготовила ему завтрак.

— Удивительно, как это вас не разбудил запах жарящихся тостов, — произнесла она.

— Перед вами человек, который умудрился проспать знаменитый триллер «Ад в башне».

Смеясь, Трейси села на кровать и принялась откусывать маленькие кусочки тоста, а Ребус жевал горячие ароматные ломтики медленно и задумчиво.

Когда в последний раз ему приносили завтрак в постель? Лучше не вспоминать…

— Войдите! — рявкнул он, хотя никто и не думал стучать.

Трейси ушла совершенно спокойно. Сказала, что чувствует себя замечательно. Не может же она отсиживаться у него вечно? Он отвез ее в Пилмьюир, но под конец сделал глупость: дал ей десять фунтов. В следующий момент он понял, что этот его жест, эти деньги устанавливают между ними какую-то ненужную связь. Взглянув на бумажку в руке Трейси, он чуть было не забрал ее назад, но девушка уже вышла из машины. Он посмотрел вслед ее хрупкой фигурке, удалявшейся легкой, уверенной походкой. Она напоминала ему то его дочь Сэмми, то…

То его бывшую любовницу Джилл Темплер.

— Войдите! — крикнул он еще раз.

Теперь дверь приоткрылась на дюйм, потом еще на десять.

В дверь просунулась голова.

— Никто не стучал, сэр, — проговорила она.

— Разве? — прогремел Ребус своим самым театральным баритоном. — Тогда придется поговорить с вами. Вы войдете наконец или нет?

Констебли вошли, и Ребус показал им на два стула перед своим столом. Один сразу сел, второй остался стоять.

— Я лучше постою, сэр.

Первый перепугался, решив, что нарушил какое-то правило.

— Вы не в армии, — внушил Ребус стоящему, в то время как первый уже начал подниматься на ноги. — Сядьте!

Оба сели.

Ребус потер лоб, словно у него болела голова. Очень кстати было бы припомнить, что это за молодцы и за каким лядом он их вызывал.

— Так, — произнес он. — Зачем, вы полагаете, я вызвал вас?

Прием избитый, но эффективный.

— По делу с колдовством, сэр…

— Колдовством? — Ребус посмотрел на говорившего: это был тот самый парень, который показал ему рисунок на стене. — Да. Колдовство и смерть от передозировки наркотика.

Оба понимающе моргнули, а Ребус попытался нащупать следующий вопрос.

Что же, черт побери, ему было от них нужно? Сейчас он не мог вспомнить ничего, кроме десятифунтовой бумажки, улыбки и запаха жареных тостов. Но тут его взгляд уперся в аккуратный форменный галстук констебля. Галстук на прищепке.

— Как ваша фамилия, молодой человек?

— Тодд, сэр.

— Тодд? По-немецки это значит «мертвый». Знаете об этом?

— Да, сэр. Немецкий я изучал в школе, пока не перешел в старшие классы.

Ребус кивнул, делая вид, что это произвело на него впечатление. Впрочем, так оно и было! Все эти мальчишки-констебли теперь оканчивали старшие классы! Некоторые умудрялись прихватить еще и колледж, и университет. Почему-то ему казалось, что Холмс тоже учился в университете. Еще не хватало, чтобы и тот начал умничать…

Ребус показал на галстук.

— У вас галстук не совсем на месте, Тодд.

Констебль нагнул голову так, что Ребусу показалось, его шея вот-вот переломится.

— Простите, сэр?

— Вы всегда носите этот галстук?

— Да, сэр.

— А он не отстегивался у вас на днях?

— Отстегивался?..