Волшебный яд любви

– Петя! – ахнула Леся. – Это ты? Живой?

Петя был жив, но без сознания. Катя тоже глаз не открывала. Подруги с трудом узнали в изможденной старушке молодую и привлекательную женщину, портрет которой нарисовал для них Игнат.

– Ну, дела! – пыхтела Танечка, распутывая узлы на Катиных руках. – Что же тут такое у Глеба в подвале творится? Что он тут устроил? Ну, пусть только явится! Уж я ему покажу кузькину мать! Он у меня узнает, что почем! Устроил, понимаешь, в отцовском подвале какой-то притон с пытками!

Подруги от души разделяли ее возмущение. Состояние пленников оказалась просто ужасающим. Видимо, их не кормили все это время. И воды тоже совсем не давали. К тому же их постоянно истязали, на что указывали многочисленные колотые раны и порезы на руках и ногах мужчин. Сама Катя, хотя и без ран и порезов, находилась в таком глубоком обмороке, что сыщицы даже стали всерьез опасаться за ее жизнь.

– Она жива? – услышали они голос за своей спиной.

И обернувшись, увидели, что первый из спасенных ими людей пытается подняться на ноги.

– Жива. Но очень плоха.

Не сразу, но с третьей попытки у мужчины все же получилось встать. Держась за стены, он заковылял к ним.

– Катя! – упал он возле пленницы. – Катенька! Очнись, милая! Все кончилось! Слышишь! За нами пришли! Мы спасены!

Кира смотрела на изможденного мужчину с жалостью. А ведь он выглядит лучше двоих других пленников. Ходить может, разговаривает связно. Петя тот лишь головой трясет. Ему жвачки не досталось. А Катя вообще не приходит в себя. Но ничего, похоже, подруги успели вовремя. Страшно себе даже представить, что бы было с пленниками еще через день-два.

– Ребята, что тут произошло? – спросила наконец Леся. – Петя, ты можешь говорить?

Кивок в ответ.

– Ты меня понимаешь?

Новый кивок.

– Я хочу забрать тебя домой!

Кивок. На глазах у Пети заблестели слезы. Видимо, он уже распростился с жизнью. И теперь не мог до конца поверить, что Леся и остальные ему не снятся. Что все это происходит на самом деле, что он жив и скоро увидит свою семью.

Между тем Кира с Танечкой привели Катю в чувство. По крайней мере она открыла глаза и увидела их всех.

– Лаврушкин, – едва слышно прошептала она запекшимися губами. – Ты жив! Ванечка, прости меня, милый!

– Ну что ты! Теперь все будет хорошо! Вот увидишь! Я тебе обещаю!

Но Катя уже снова закрыла глаза и потеряла сознание. А Кира между тем пялилась на мужчину. Так это и есть тот самый знаменитый Лаврушкин? Бывший возлюбленный Кати? Тот самый, которого так ненавидит Эльвира? Кстати говоря, интересно, за что? На вид мужик очень даже ничего. Крепкий. Двое других пленников даже на ногах не стоят, а этот держится. Хотя и не очень уверенно.

Однако обо всем этом можно подумать и потом. Сейчас требовались радикальные меры по спасению пленников.

– Катя очень плоха. Сама она идти не сможет.

– Я возьму ее на руки.

Мужчина попытался поднять Катю, но лишь жалобно застонал.

– Нет, так не пойдет! – решительно отстранила его Кира. – Вы еще слишком слабы. Если сами себя из этого подвала вытащите, будем вам очень признательны. Катю вынесем сами. Но вот как быть с Зосимом? Насколько я понимаю, он опасен?

– Что? – вздрогнул Лаврушкин. – Так этот сумасшедший до сих пор на свободе? Он в доме?

– Да.

– Какой ужас! – схватился за голову мужчина. – Этот человек куда опаснее, чем вы себе представляете! Он настоящее чудовище! Урод!

– Это он вас сюда посадил?

– Он! Он и его помощник!

– Такой худенький дяденька?

– Да. Это хозяин этого дома. Он не опасен. Зосим – вот кто страшен. Где он сейчас? Наверху?

– Ну да.

– Тогда мы погибли!

– Ничего! Он один, а нас много. Мы справимся!

– Нет, вы не понимаете! У него есть оружие! Девчонки, бегите скорее отсюда! Приведите помощь! Поспешите, может быть, еще не поздно.

В словах Лаврушкина был здравый смысл. Леся первой дернулась в сторону лестницы. Но замерла. Сверху послышались шаги и тяжелое надсадное дыхание. Зосим закончил молиться, вышел из транса и теперь шел вершить суд и расправу над своими беззащитными пленниками!

Сомневаться в его намерениях не приходилось. Спускаясь, Зосим снова принялся читать молитву. Пленники со страхом прислушивались к произносимым им словам.

– Дай мне силы, Господи, восстановить справедливость. Пусть не в этом мире, но в ином обретут они покой и счастье.

Ловко, ничего не скажешь! Сам убьет, сам помолится, сам закопает. Никого со стороны привлекать не придется. Интересно, остановит Зосима присутствие в подвале трех посторонних ни в чем не повинных женщин?