Учитель фехтования

– Проклятье, он опять меня ранил! «Этот тип просто круглый болван!» – подумал дон Хайме. Он осторожно перебрался в другое место. На этот раз он ничего не задел и усмехнулся: поединок в темноте напоминал детскую игру в жмурки. Сколько еще удастся ему продержаться? Должно быть, недолго. Но после всего, что произошло, это был не самый худший момент для смерти: по крайней мере, погибнуть в бою достойнее, чем спустя несколько лет скончаться в приюте в окружении монашек, которым достанутся его жалкие пожитки, сложенные под кроватью; испустить дух, ругая Бога, в которого он никогда не верил. – На меня!

На сей раз слабый возглас остался без ответа. Какая-то тень метнулась в его сторону, захрустели битые черепки, и неожиданно на стене вырос светлый прямоугольник. В приоткрывшуюся дверь юркнула тень, за ней протиснулся другой темный силуэт.

Снаружи донеслись голоса соседей, разбуженных шумом драки. Застучали шаги, захлопали двери и ставни, послышались встревоженные возгласы разбуженных женщин. Дон Хайме, пошатываясь, сделал несколько шагов и бессильно прислонился к дверному косяку, с наслаждением втягивая в легкие прохладный ночной воздух. Его одежда пропиталась потом, рука, державшая шпагу, дрожала. Он не сразу осознал, что свершилось чудо: после столкновения в кромешной тьме с убийцами он остался жив.

Вокруг него столпились испуганные соседи в ночных сорочках, вооружившиеся масляными фонарями и свечами. Они с любопытством заглядывали внутрь квартиры, не решаясь войти. По лестнице поднялся дежурный полицейский, держа в руках фонарь; соседи уважительно расступились, пропуская его вперед. Полицейский с подозрением покосился на шпагу, которую дон Хайме все еще держал в руках.

– Вы их задержали? – спросил маэстро, заранее зная ответ.

Полицейский отрицательно покачал головой и почесал затылок.

– У нас ничего не вышло, сеньор. Эти двое удирали вниз по улице во всю прыть; за ними погнались, но возле Толедских ворот они вскочили в поджидавший их заранее экипаж и умчались... Что здесь произошло?

Дон Хайме указал в глубь квартиры:

– Там в комнате тяжелораненый; посмотрите, что с ним. Хорошо бы позвать врача. – Силы, которые давал ему азарт битвы, постепенно покидали его, уступая место безграничной усталости; внезапно он почувствовал себя очень старым и утомленным. – Надо бы срочно предупредить начальство, дона Хенаро Кампильо.

Полицейский был не на шутку встревожен.

– Не беспокойтесь, сеньор. – Он внимательно посмотрел на дона Хайме и, заметив на его лице пятна крови, взволнованно спросил:

– Вы ранены?

Дон Хайме потрогал пальцами лоб. После удара, нанесенного им в схватке противнику, брови распухли и кровоточили.

– Это не моя кровь, – ответил он, слабо улыбнувшись. – К сожалению, я едва ли смогу описать, как выглядели эти двое... У одного сломан нос, а у другого на теле две раны, – больше мне ничего не известно.

***

Рыбьи глаза пристально и холодно смотрели на него из-за стекол пенсне.

– И это все?

Дон Хайме молча смотрел на остатки кофе в чашечке, стоявшей перед ним на столе. Ему было крайне неловко.

– Я рассказал вам то, что мне известно.

Кампильо встал из-за стола, прошелся по кабинету, остановился возле окна и, продев большие пальцы в петли жилета, задумчиво поглядел на улицу. Через некоторое время он медленно обернулся и мрачно уставился на своего посетителя.

– Видите ли, сеньор Астарлоа... Скажу вам прямо: во всей этой истории вы вели себя как мальчишка.

Маэстро потупился.

– Я совершенно с вами согласен.

– Да что вы говорите? Значит, согласны! Но какая помощь следствию от того, что вы согласны? Этого вашего Карселеса превратили в котлету, словно кусок телятины, и все потому, что вам, видите ли, взбрело в голову поиграть в Рокамболя.

– Я только хотел...

– Я прекрасно понимаю, чего вы хотели. И предпочитаю об этом не думать, а то очень уж хочется засадить вас за решетку.

– Я всего лишь старался защитить донью Аделу де Отеро.

– Так я и думал. – Кампильо сокрушенно покачал головой, словно врач, обнаруживший у пациента неизлечимое заболевание. – И мы знаем, чем закончилась эта ваша защита: одна убита, другой при смерти, а сами вы избежали смерти просто чудом... Я уж не говорю о Луисе де Аяле.

– На самом деле я вовсе не собирался вмешиваться...

– Ну-ну! Предупреждаю вас: если вы намерены продолжать в том же духе, вы еще и не таких дел натворите... – Кампильо достал из кармана носовой платок и принялся сосредоточенно тереть стекла пенсне. – Понимаете ли вы, сеньор Астарлоа, всю серьезность вашего положения?