Стилист

Свалов был человеком шустрым и оборотистым и сделал уже заранее все, что нужно, чтобы прохождение документов и приказов шло без дополнительных задержек. Но вот работа в бригаде… Она все тормозила и ставила под угрозу возможность выезда за рубеж для заключения сделок. А подводить фирму ох как не хотелось!

Глава 9

Генерал Руненко полковника Гордеева не любил, в том смысле, что не чувствовал себя в его обществе психологически комфортно. Он уважал Виктора Алексеевича за деловые качества и бесспорный профессионализм, но когда этот пятидесятипятилетний невысокий круглоголовый крепыш появлялся в кабинете Руненко, у генерала возникало такое чувство, будто ему предстоит сдавать экзамен. А экзаменов он со школьных лет терпеть не мог. Гордеев то и дело преподносил ему сюрпризы, иногда приятные – в виде неожиданно быстро и нетрадиционно раскрытых громких преступлений, а порой и неприятные, как вот сегодня. Хотя, похоже, сам Виктор Алексеевич этого еще не знал.

Сегодня в первой половине дня состоялся брифинг с участием руководителей Главного управления внутренних дел Москвы, на котором присутствовал и генерал Руненко. И на брифинге случилось нечто из ряда вон выходящее, после чего Руненко имел крайне неприятный разговор с начальством. Теперь ему предстояло выяснить у Гордеева, как такое могло произойти и что вообще все это означает.

– Виктор Алексеевич, – начал Руненко, стараясь держать себя в руках и говорить негромко и спокойно, – почему я ничего не знаю о деле еврейских мальчиков?

По лицу Гордеева было видно, что удар попал в болезненную точку. Однако стойкости полковника можно было позавидовать.

– Потому что я тоже ничего об этом не знаю, – ответил он, глядя прямо в глаза генералу.

– А я надеялся, что вы дадите мне разъяснения, – заметил Руненко, против воли начиная закипать. – Согласитесь, не очень-то красиво получается, когда журналисты на брифинге задают руководству ГУВД вопросы, а руководство проявляет полную неосведомленность. Может сложиться впечатление, что мы просто не владеем ситуацией и не знаем, что происходит в нашем городе.

– Я не понимаю, о чем идет речь. В нашем производстве дела о еврейских мальчиках нет, – твердо сказал Гордеев.

– Ах нет?! – взорвался генерал. – Значит, нет? А кто такой Черкасов, которого разрабатывают ваши сотрудники? Да так серьезно, что привлекли к работе оперативников из округа, пустили за ним «наружку». Что вы мне голову-то морочите?

– Черкасов – гомосексуалист, который подозревается в совершении тяжких преступлений на сексуальной почве. При чем здесь еврейские мальчики? Товарищ генерал, вас кто-то дезинформировал.

– А то, что те тяжкие преступления, которые ваш Черкасов совершал на сексуальной почве, направлены на еврейских мальчиков, – это так, тьфу? Этот момент можно опустить? Я отказываюсь вас понимать, Виктор Алексеевич. Зачем вы пытаетесь ввести меня в заблуждение?

– Прошу прощения, товарищ генерал, нет никаких доказательств, связывающих Черкасова с детьми из еврейских семей. Черкасов подозревается, но, подчеркиваю, только подозревается, в похищении и убийстве Олега Бутенко, но Бутенко – русский. Я не понимаю, откуда взялось все остальное.

– Очень интересно. Вы не понимаете. Черкасов, как я узнал от журналиста, присутствовавшего на брифинге, подозревается в убийстве не одного Бутенко, а девяти юношей. Да, Бутенко – русский, а остальные восемь – евреи. Вы хотите об этом умолчать? Вы пытаетесь подтасовать факты? Объясните же мне, что происходит, в конце концов. Почему такое страшное преступление скрывается от руководства ГУВД, почему оно до сих пор не на контроле? Что вы себе позволяете?

Генерал выпустил пар и успокоился. Разумеется, он был разгневан, потому что выглядел на брифинге, а потом в кабинете начальства полным идиотом, не имеющим представления о том, чем занимаются его подчиненные. Но, зная полковника Гордеева не один год, он понимал, что дело тут не в халатности и разгильдяйстве. Гордеев ничего просто так не делает, не такой он человек, чтобы держать что-то в секрете, не имея на то веских оснований.

Да, основания эти у Гордеева были, в этом Руненко убеждался, слушая неторопливый рассказ полковника. Для Черкасова, судя по всему, главным была внешность, а то, что мальчики с такой внешностью сплошь оказывались евреями, – просто несчастное стечение обстоятельств. Если какому-нибудь сумасшедшему нравится внешность туркменских девушек, то он совершает преступления не против женщин этой национальности, а против женщин с определенным типом лица. И здесь то же самое. Но это только одна сторона медали. А ведь была и другая, гораздо более серьезная. Дело предано огласке, и ГУВД обязано отреагировать.