Личные мотивы

– Усекла. И как искать-то этого мстителя? Теорию твою я поняла, а что на практике?

– Ищи в окружении доктора человека, чья жизнь оказалась разрушенной, пусть и много лет назад, и так до сих пор и не наладилась. Или человека, который по каким-то причинам долго отсутствовал в городе или даже в стране, это еще проще. Если обе эти характеристики на ком-то сойдутся, то считай, что ты нашла убийцу. А уж за что он доктора приговорил, ты и сама узнаешь, это ты лучше меня умеешь.

Настя ела спагетти и размышляла над тем, что сказал Алексей. Соглашаться с этим или нет – это второй вопрос, а первый состоит в том, что Лешка все-таки мыслит нестандартно, и как хорошо, что он принимает участие в ее работе.

– Кстати, – голос Чистякова вывел ее из задумчивости, – тут еще и аквапарк есть. Можно завтра пойти покататься на аттракционах.

– Ну уж нет, – испуганно отказалась она, – я не любитель драйва, и лишний адреналин мне не нужен, мне и без того хватает.

* * *

Через два столика от Насти и Чистякова, в той же беседке, сидела самая обычная пара, похожая на отдыхающих. Мужчина в джинсах и в футболке с надписью латиницей, невысокий, довольно невзрачный, и крупная женщина с пышным бюстом, одетая так же просто и невыразительно.

– Петенька, отрежь жирный краешек и отложи, тебе нельзя, у тебя холестерин высокий, – сказала дама. – Сколько можно повторять?

– Хорошо, Линда Хасановна, – пряча улыбку, ответил Петенька, – отрежу и отложу.

– И не ерничай, – рассердилась она. – Почему я должна заботиться о твоем здоровье, как будто это мне нужно больше, чем тебе?

– Потому что вам, Линда Хасановна, это нужно больше, чем мне. Вы звонить собираетесь сами или мне поручите?

– Прекрати! – вскипела пышногрудая Линда. – Мы дело делаем, а не в бирюльки играем. Доедай спокойно, жуй как следует, а я пойду позвоню.

Она всегда вскипала и сердилась, когда Петр так разговаривал с ней, а разговаривал он подобным манером почти постоянно. Они были любовниками уже много лет, и все эти годы Линда опекала Петра, называла ласковыми именами, квохтала над ним и проявляла всяческую заботу, а Петр принимал это с изрядной долей иронии, в шутку то и дело называл ее по имени-отчеству и демонстративно слушался. Роли распределили и с удовольствием играли их.

Линда оставила Петра в одиночестве воевать с жирным краем свиной отбивной, взяла сумку и отошла от беседки на приличное расстояние. Укрывшись в тени раскидистого дерева, она бросила взгляд на Настю и Чистякова и достала мобильный телефон.

– Они были в больнице, – сообщила Линда собеседнику. – Да, в той самой… Ну, этого мы не слышали, мы же не можем подойти к ним вплотную… Да ради бога, если вы обеспечите нам технику, то мы сможем представлять более детальные отчеты… Вот именно…

Закончив разговор, она недовольно сморщила носик и сунула телефон в сумку. Требуют, требуют, а чтобы обеспечить всем необходимым – так этого нет.

Когда-то они с Петром работали вместе, она – в инспекции по делам несовершеннолетних, он – в дежурной части районного отдела внутренних дел. И в отставку вышли почти одновременно, сперва Петр, а спустя два месяца и Линда подала рапорт. С тех пор прошло пять лет, и жизнь их за это время стала куда более интересной и, что самое главное, более обеспеченной. У обоих остались крепкие связи в милицейской среде, и теперь Петра и Линду охотно нанимают для осуществления наружного наблюдения и решения всяческих деликатных проблем. Оба они оказались мастерами перевоплощения, Линда, в реальной жизни красивая и яркая, умело меняла одежду и парики, чтобы лицо ее никто не запоминал, а Петр и без того был сереньким и малозаметным. Последнее их поручение – следить за парой москвичей, поселившихся в гостинице «Райский уголок», и докладывать обо всех их контактах и передвижениях. Задание они получили только вчера вечером, к выполнению приступили сегодня с самого утра, но ничего существенного, кроме посещения больницы, не произошло.

Линда вернулась в беседку и строго посмотрела на Петра. Тарелки были уже убраны.

– Ты жир не ел?

– Не ел, успокойся.

– Десерт заказал?

– Нет, тебя ждал, ты же не оставила никаких распоряжений.

– Петруша!

Он снова насмехается над ее попытками контролировать его питание, а что в этом смешного? Питание – это здоровье, а здоровье – это долголетие. Линда хочет прожить с Петром еще много лет и радоваться жизни, а он этого не понимает и смеется. Вот она посмотрит, как он будет смеяться, когда его подкосит инфаркт или разобьет инсульт! Попомнит он тогда, как она не разрешала ему есть жирное мясо и мазать хлеб сливочным маслом, да поздно будет.