Тот, кто знает

Ира надулась, молча взяла большое блюдо с мясом и выложенным по краям отварным картофелем и понесла его в комнату. До конца застолья она не проронила ни слова, к Андрею Константиновичу больше ни с какими вопросами не обращалась и вела себя как примерная гимназистка. Когда гости наконец разошлись, она, все так же храня гордое обиженное молчание, помогла Наташе унести из комнаты и вымыть грязную посуду. Наташа не пыталась ее разговорить, она полагала, что обиды и мелкие конфликты пойдут девчонке только на пользу.

Уже лежа в постели, они с Вадимом обсуждали, как назвать будущего ребенка. Это нужно было решить заранее, ведь в мае Вадима в Москве не будет, и не исключено, что он снова окажется в плавании, а ребенка нужно будет регистрировать.

- Давай, если будет девочка, назовем в честь твоей мамы, - предложила Наташа.

- Зоей? Нет, не годится.

- Почему?

- Это не современно. Ну какая может быть Зоя? Восемьдесят пятый год на дворе. Давай лучше в честь твоей мамы.

- А что, Галя - лучше, по-твоему? Сейчас никто девочек Галями не называет, - возразила Наташа, привычно прикладывая ладони к выпирающему животу, словно пытаясь нащупать ребенка и спросить у него, кто он, мальчик или девочка, и как его зовут.

- А как сейчас называют?

- Ну, например, Катя, Юля, Олеся, Оксана. Остаются и традиционные варианты - Ира, Марина, Наташа, Оля, Лена, Таня, Люда.

- А что? - воодушевился Вадим. - Катя - чудесное имя. Давай Катей назовем.

- У Люськи уже есть Катя. Не хочется повторяться. Они все-таки сестрами будут, хоть и двоюродными.

- Ладно, тогда пусть будет Юля.

- Юля у Инки Гольдман уже есть.

- Ну да, Ира у нас тоже есть, и Наташа есть, и Людмила, Оля, Олеся и Оксана мне принципиально не нравятся, не люблю имена на букву "О". А если Таня?

- Таня? - Наташа задумалась. У Марика жена - Таня. И каждый раз произнося это имя, она будет вспоминать о нем. И о ней… Нет, только не Таня. - Нет, не пойдет.

- Капризная ты у меня, - рассмеялся Вадим. - Предлагаю компромисс. Пусть будет Оксана, но не в украинском варианте, а в русском. Ксения, Ксюша. Как тебе?

- Здорово, - обрадовалась Наташа. - Ксюша, Ксюшенька. Ксения Воронова. Принимается. Слушай, а если все-таки мальчик?

- Ну, уж если опять мальчик, тогда я предлагаю назвать его Гришкой в честь твоего гинеколога, благодаря которому ты благополучно переносишь уже третью беременность.

- Да ну тебя, - рассмеялась Наташа. - Я серьезно спрашиваю.

- А я серьезно отвечаю. Гриша Гольдман - крестный отец всех моих детей. Неужели ты думаешь, что я не знаю, как ты не хотела рожать Алешку сразу после Сашеньки, как просила дать направление на аборт, а он тебя уговорил оставить ребенка!

- Знаешь?! - ахнула Наташа. - Откуда? Я же тебе не говорила об этом. Неужели Инка продала?

- Ну да, твоя Инка продаст, - усмехнулся Вадим. - Она скорее себе язык откусит. Вы с ней два сапога пара, ничего друг про друга не рассказываете.

- Тогда кто же? Гриша?

- Да ты что, разве Гриша добровольно расстанется с врачебной тайной? Только под пытками, а я не садист.

- Бэлла Львовна? - высказала очередное предположение Наташа, и тут же сама себе ответила: - Нет, не может быть, Бэллочка никогда не сказала бы тебе… Все, сдаюсь. Говори, кто меня продал.

- Никогда в жизни не угадаешь. Иринка.

- Ирка? - от изумления Наташа даже приподнялась в постели. - Она-то откуда об этом узнала? Ей же тогда десять лет было, я не могла с ней это обсуждать.

- Ты это обсуждала с Бэллой Львовной. А Иринка подслушивала под дверью. И потом мне доложила. Только ты ее не ругай, она же маленькая была, не понимала, что подслушивать неприлично, а пересказывать подслушанное - подло. Ну так что, остановимся на Григории Воронове?

- Остановимся, - согласилась Наташа.

- Тогда давай спать.

***

Через два дня, 10 марта, телепрограммы обрушили на головы людей очередную порцию симфонической музыки и классического балета. Первой в квартире печальную новость узнала, как обычно, Бэлла Львовна, она включала телевизор с самого утра.

Наташа на кухне возилась с обедом, когда соседка выглянула из своей комнаты.

- Наташенька, кажется, у нас опять кто-то умер, - громким шепотом сообщила она.

Наташа в испуге обернулась. Что случилось? Неужели Полина Михайловна…?

- Кто? - вмиг задеревеневшими губами спросила она.

- Кто-то из руководства страны. Опять по телевизору по всем программам минорная музыка. Черненко, наверное.