Закон трех отрицаний

– Да… Потом диссертации, сначала кандидатская, за ней докторская. Из-под палки в буквальном смысле слова, только в роли палки выступала сама Анита. Она ведь очень слабый ученый, я это не из низких чувств говорю, просто так оно и есть, вы можете у любого специалиста спросить, он вам подтвердит. Она окончила школу с золотой медалью и только поэтому смогла поступить в МИФИ; если бы она сдавала экзамены на общих основаниях, она бы никогда не поступила, можете мне поверить. В любой науке можно быть талантом, можно – халтурщиком, а можно и добросовестным поденщиком. Вот Анита была как раз поденщиком. У нее от всего, что было связано с физикой, скулы сводило. Но она старалась изо всех сил.

– Зачем же она ею занималась? – изумился Селуянов. – Никто ведь не заставлял.

– Я же вам говорю: Анита сама для себя была палкой. Она сама себя заставляла. Я так и не понял, честно говоря, зачем. И ведь спрашивал ее много раз об этом, а она отвечала, что любит физику, что ей интересно, и не ее вина, что ей бог не дал настоящего таланта. Я видел, что она говорит неправду, но правды так и не узнал. Одно могу сказать совершенно точно: ее научная и профессиональная жизнь тоже была вынужденной. И в личной жизни у нее то же самое происходит.

– Вот здесь поподробнее, пожалуйста, – попросил Коля.

– Да какие могут быть подробности? – Волков пожал плечами. – Подробностей я как раз не знаю, только в общих чертах, поскольку мы много лет работали в одном институте, постоянно сталкивались. Видите ли, Николай, то, что Анита была корыстной невестой и бездарным, в общем-то, ученым, не отменяет других ее достоинств. Поймите меня правильно. Она действительно особенная, ни на кого не похожая, щедро одаренная от природы и внешней красотой, и разносторонними способностями. Анита уникальна. Я даже допускаю, что из всех сфер науки физика – это единственное, что ей не поддалось. Выбери она любую другую науку, любую другую профессию, она достигла бы в ней невероятных успехов. Какой мужчина мог ее заинтересовать по-настоящему? Так заинтересовать, чтобы влюбиться, захотеть жить с ним долгие годы, родить от него ребенка? Мне, честно говоря, трудно такого представить, по крайней мере, я такого не встречал. Но есть общественное мнение, есть досужие сплетни и общепринятое представление о том, как должно быть. У женщины должен быть мужчина, иначе она как бы неполноценная. Если ею никто не интересуется, значит, она совсем никуда не годится.

– Да, – усмехнулся Селуянов, – это знакомо.

– Ну вот, видите. За ней многие пытались ухаживать, и Анита периодически кого-то… скажем так, поощряла. Приближала к себе на несколько месяцев, потом отталкивала. Эти мужчины были ей не нужны, вернее, нужны, но исключительно для того, чтобы не слыть синим чулком. Чтобы не выглядеть белой вороной. Так продолжалось несколько лет, пока не появился этот киношник, каскадер. Вот на нем Анита и остановилась.

– Значит, все-таки нашелся мужчина, который сумел влюбить ее в себя?

– Да бог с вами, надо знать Аниту, чтобы все понимать так, как оно есть на самом деле! – рассмеялся Волков. – Вы помните, что было пятнадцать лет назад? Как мы жили в восемьдесят седьмом году?

Коля помнил. Даже очень хорошо. Многочасовые очереди за мясом, обувью и импортной косметикой. Главное слово в лексиконе – «достать». Вечная проблема сахара, который скупается на самогон. Жалкие ростки частного предпринимательства, выбрасывающего изголодавшемуся и износившемуся населению кустарные дерьмовые тряпочки, хотя бы своей яркой расцветкой выгодно отличающиеся от того, что можно купить в магазине. За границу можно поехать только по службе или если очень повезет и прорвешься сквозь профкомовско-парткомовско-райкомовский отбор. Фирменный кожаный – не из заменителя, а настоящий – пиджак был признаком допущенности к элите или хотя бы к источнику импортных товаров. Видеомагнитофоны – большая редкость, кассет в открытой продаже не было, их друг у друга переписывали. Короче, весело было жить.

– И представьте себе молодого красивого мужика, с ног до головы упакованного в такие шмотки, что глаза слепнут. Мужика, который постоянно выезжает за границу на протяжении примерно десяти лет, потому что всегда были какие-то совместные съемки то с чехами, то с немцами, то с кубинцами, а то и с французами. У нас ведь как было? В первый раз поехал в загранкомандировку, показал себя там с хорошей стороны, не напивался, шмотки для спекуляции не скупал, советский строй не хаял – все, ты в обойме, в следующий раз опять поедешь. Дал слабину – из обоймы выпал, больше не поедешь. Анитин дружок, видно, как попал в обойму, так из нее и не выпадал. Да и спортсмен он хороший, я думаю. И профессия такая… экзотическая, я бы сказал. Редкая профессия. С одной стороны, вроде бы кино, а это всегда притягательно, с другой стороны – риск, порой смертельный, с третьей – поездки за границу, это тоже определенного шарма прибавляет. У такой женщины, как Анита, мог быть только необыкновенный мужчина. Вот она себе такого и выбрала. Кстати, вы не знаете, они до сих пор вместе или расстались?