Не мешайте палачу

– Я пойду, – внезапно сказал Сауляк, вставая. – Зачем же вам так мучиться? Вы просто места себе не находите.

Настя вздрогнула и подняла голову.

– Куда вы пойдете?

– Все равно. Домой или еще куда-нибудь. Вы правы, мне не нужно с вами оставаться.

– Почему вы передумали?

– Потому что вы с трудом терпите мое присутствие. С таким трудом, что даже не можете это скрыть. Простите. Напрасно я все это затеял.

Настя испытала огромное облегчение, но уже в следующую секунду устыдилась. Что это она, в самом деле? Мало ли неприятных людей было в ее жизни, но ей всегда удавалось четко отделять вкусовое от принципиального, эмоции от интересов дела. Меньше месяца прошло с тех пор, как она спасала Павла от этих самых людей, прилагая всю свою фантазию и изобретательность, и это казалось ей нужным и правильным. А сейчас? Он точно в таком же положении, но она отказывает ему в помощи? Почему же? Неужели только потому, что ей никто не приказал помогать ему сейчас?

– Оставайтесь, – сказала она как можно приветливее и мягче. – И не сердитесь на меня. Я вообще не очень-то разговорчива, а тогда, во время нашей первой встречи, просто корчила из себя болтушку. Так что не относите мою молчаливость на свой счет. Скажу вам откровенно, мне было бы куда легче, если бы вы снизошли до хотя бы каких-нибудь объяснений. Кто эти люди, которые крутились возле нас в Самаре и которых вы видели сегодня? Я не верю в то, что вы их не знаете. Почему они появились возле нас? Что им нужно? Я уверена, вы прекрасно знаете ответы на мои вопросы, но вы молчите, и меня это настораживает.

Настя сделала ровно полшага – именно столько она отмерила себе для этой фразы. Следующие полшага она сделает мысленно. Не может человек, имеющий такой опыт работы в качестве агента-профессионала, вести себя так, как повел себя сегодня Павел Сауляк. Он не должен был просто убегать, не сделав ни малейшей попытки выяснить, кто такие его преследователи. Любой опытный человек постарался бы придумать хоть какую-нибудь комбинацию, которая заставила бы преследователей раскрыться. Но Павел этого не сделал. Стало быть, для него в этой ситуации секретов нет, а есть только необходимость избежать контакта. Это первое, и это и были те полшага, которые Настя Каменская сделала, что называется, «вслух». А вот второе нравилось Насте куда меньше. Павел не просто знает, кто такие эти люди и откуда они взялись. И Павел совсем не дурачок, неопытный и импульсивный, который, увидев подозрительных личностей, хватает ноги в руки и изо всех сил кидается удирать. Кроме того, он целых три дня провел в обществе Анастасии по пути из Самары в Москву, он встречался с ней после загадочной гибели Риты, он сам обратился к ней за помощью, иными словами, он знает о Насте вполне достаточно, чтобы сообразить, что она никогда не будет сломя голову удирать от неясной ситуации, она сунет голову в пекло и начнет с любопытством оглядываться по сторонам, при этом стараясь сделать так, чтобы само пекло работало в режиме рефрижератора. Ведь все три дня пути она вела себя именно так, то и дело провоцируя преследователей и с интересом глядя, как они отреагируют, чтобы по этой реакции делать какие-то выводы. И когда Павлу нужно было выйти там, в баре, она не стала придумывать ничего хитроумного, а просто подошла к двоим преследователям и нагло завела с ними разговор, да не о чем-нибудь, а именно о том, что они тащатся за Павлом от самой колонии. И то, как Павел повел себя сегодня, буквально запихнув Настю в машину и увозя ее от Николая и его молодого напарника, говорило само за себя весьма и весьма красноречиво: он не только прекрасно знал, кто такие эти люди, он не хотел, чтобы это узнала Настя. Он не хотел, чтобы она проделывала все те действия, которые потом так детально описала ему, когда упрекала его в том, что он недальновиден и не дал ей решить свою стратегическую задачу. Настя поняла это еще тогда, в машине, когда с досадой говорила Павлу о том, что он поступил поспешно и необдуманно. Говорила и внимательно наблюдала за его реакцией. Не такой Павел Сауляк человек, чтобы молча проглотить упреки со стороны женщины, если это упреки не по поводу невымытой посуды, а связаны с его профессией. И тот факт, что он молча выслушал ее и ничего не возразил, не привел никаких аргументов в пользу своего образа действий, более того – извинился, говорит только об одном: он готов все стерпеть, только бы Настя никогда не узнала, кто эти люди, их преследователи. Он готов делать вид, что оберегает ее, Настю Каменскую, от контакта с ними. На самом же деле, и теперь Настя была в этом абсолютно убеждена, он оберегает ИХ, Николая и Сергея, от контакта с ней.