Присягнувшие Тьме

9 часов

Когда я был подростком, мы с классом приезжали сюда на экскурсии — Сез находился всего лишь в нескольких километрах от Лурда. С тех пор мне не доводилось бывать здесь. Я презирал места столпотворений, где суеверие на равных сражается с верой. Они-то и привлекают сюда доверчивых людей, простодушных христиан и отчаявшихся. Я бы никогда не произнес ничего подобного вслух, но для меня весь этот ажиотаж вокруг чудес был все равно что любительский фильм для истинного ценителя кино.

На парковке при въезде в город стояли десятки машин с номерами всех стран Европы. В День всех святых — 1 ноября — совершалось последнее торжественное богослужение перед закрытием сезона. Лебединая песня.

Я припарковал взятую напрокат машину — опять «ауди» — и начал подъем. Улицы бесконечно петляли, обнаруживая несуразность городка, пронизанного сквозняками. Повсюду из фонтанов и кранов била или струилась вода, как на бальнеологическом курорте, а о священном характере этого места не позволяли забыть встречавшиеся на каждом шагу часовни и статуи.

Витрины магазинов пестрели сувенирами. Статуэтки Святой Девы, изображения Бернадетты с голубым поясом и двумя желтыми розами у ног, распятия. И конечно, все, связанное с источником: бутылки, конфеты, флаконы в форме Девы Марии с водой Лурда…

Послышалось пение. Богослужение началось. Я продолжал подниматься к базилике и гроту Массабьель. Архиепископство должно было находиться неподалеку. Первая цель — расспросить монсеньора Перье, Лурдского епископа. Затем я зайду в Бюро медицинских освидетельствований, чтобы встретиться с врачом, который занимался делом Агостины.

Я обгонял опаздывающих. Семью, сгрудившуюся вокруг инвалидного кресла, спешащих сестер милосердия, запыхавшихся священников в раздуваемых ветром сутанах. Наконец мне открылось запруженное народом пространство. Внезапно эта картина взволновала меня до слез.

Тысячи верующих неподвижно застыли у подножия гигантской базилики, обратив взор к гроту Явления Девы Марии, тонувшему в плюще и сиянии свечей. В воздухе реяли флаги и вымпелы. «Peregrinosde undia», «Pilger fureinen Tag», «Polka missa katolik». Голубые зонты и согревающие больных пледы того же цвета яркими пятнами выделялись в толпе.

Я отметил присутствие различных орденов и конгрегации: черные плащи бенедиктинцев, сутаны цистерцианцев цвета топленого молока, красно-синие кресты тринитариев. Были тут и женщины. Белые с голубыми полосами покрывала маленьких воительниц матери Терезы или, намного реже, черные плащи с красным крестом на плече монахинь ордена Гроба Господня.

Толпа хором подхватила «Аве Мария». Эти слившиеся в едином порыве голоса вонзились в меня как клинок, отдавшись в груди острой и вместе с тем сладкой болью.

Передо мной с озабоченным видом прошел человек в сутане. Богослужение его явно не занимало. Без сомнения, местный священник. Я остановил его жестом:

— Будьте любезны, я ищу резиденцию епископа.

— Монсеньора Перье?

— Мне надо повидать его как можно скорее.

Через плечо он кинул взгляд на базилику:

— Сегодня это сложно. Сегодня — праздничный день.

Я вытащил удостоверение полицейского.

— У меня неотложное дело.

Он наморщил лоб. Я здесь явно был не ко двору.

— Вам следует дождаться конца службы.

— Ну а где же все-таки находится его резиденция?

— На вершине холма, немного выше.

— Я его там и подожду.

— Идите к парку и прямо у входа увидите указатель. Я передам ему, что вы его ждете.

Я снова пустился в путь. Серое небо отражалось в мокром асфальте, вспыхивавшем резкими бликами. В этих унылых улицах с теснящимися друг к другу гранитными фасадами было что-то до боли печальное и вместе с тем сильное, несокрушимое.

Я дошел до ограды парка, уже зная, что у меня не хватит терпения ждать здесь. Сбегаю-ка я быстро в Бюро медицинских освидетельствований. Пройдя через парк, я обнаружил резиденцию епископа, размеры которой говорили сами за себя.

Я вошел в вестибюль. Оштукатуренные стены, большое распятие напротив входа, деревянная скамья. Я сел и зажег сигарету.

В глубине коридора хлопнула дверь.

Появился священник, орущий в мобильный телефон:

— Мои эксперты прибудут через два часа. Я иду за картой пациента сам, потому что вы не потрудились прислать ее нам. Ведь Бюро сегодня открыто?