Присягнувшие Тьме

— Люк спрашивал вас об этом убийстве, да или нет?

— Конечно. Вы же хорошо знаете этот район. Люди приходят и уходят, и вообще… Но в этот раз мы ничего не знали. Клянусь, капитан. Смерть Массина — полная тайна.

Я жестом попросил у Момо еще кофе. Сайд со своими увертками начинал действовать мне на нервы. Чем вежливее он держался, тем яснее было — ему на меня наплевать. Я посмотрел ему прямо в глаза, лучшая стратегия — это отсутствие всякой стратегии, игра в открытую.

— Послушай меня, Сайд. Люк — мой лучший друг, понятно?

Сайд молчал, медленно размешивая сахар в чашке.

— Никто не знает, почему случилось это… несчастье. А я особенно. Вот я и хочу понять, почему он так поступил, что было у него на уме, над чем он работал. Тебе ясно?

— На все сто, капитан.

— Он в одиночку разрабатывал дело Ларфауи, и, по-видимому, оно его увлекало. Лично я думаю, что он что-то раскопал в этой помойке. Что-то, что привело его к депрессии. Поэтому пошевели мозгами и дай мне след!

Я почти кричал, затем зашелся кашлем и сразу успокоился. Сайд опять невозмутимо повторил:

— Я ничего не знаю об этом деле.

— У Ларфауи не было стычек с другими поставщиками?

— Никогда о таком не слышал.

— А с хозяевами кафе? Может, кто-нибудь сильно ему задолжал и захотел отомстить?

— У нас так не делается, вы же прекрасно знаете.

Сайд был прав, Ларфауи убит профессионалом. Никогда хозяин забегаловки не станет нанимать киллера.

— Ларфауи был не только поставщиком спиртного. Он еще торговал наркотиками.

— Здесь я вам ничем не могу помочь. Мы не имеем дела с наркотой.

Я подошел с другой стороны:

— Когда Люк говорил с вами, у него уже были какие-нибудь идеи насчет этого убийства?

— Трудно сказать.

— А ты подумай.

Он снова отвел взгляд в сторону, изображая задумчивость, потом проговорил:

— Он приходил два раза. Первый раз в сентябре, как раз когда пришили Ларфауи. Потом еще раз в начале этого месяца. Выглядел совсем потерянным.

— Только не говори, что он тебе изливал душу.

— Пять рюмок водки меньше чем за полчаса тоже своего рода исповедь.

У Люка всегда была склонность к спиртному. Меня не удивило, что в последнее время он часто прикладывался к бутылке.

Сайд наклонился ко мне. По-прежнему опираясь локтями о стойку, он оказался от меня всего в нескольких сантиметрах и в свою очередь отбросил всякую стратегию:

— Я вам вот что скажу, в деле Мессина вы можете продвинуться дальше капитана.

— Почему это?

— Потому что вы истинно верующий.

— Люк тоже христианин.

— Нет, он отдалился от веры. Он уже не соблюдал правила.

Я глотнул кофе и почувствовал, что обжег желудок.

— Что ты имеешь в виду?

— Ларфауи тоже был очень религиозным.

— И что?

— Подумайте о том вечере, когда произошло убийство.

— Восьмое сентября.

— Какой это был день недели?

— Понятия не имею.

— Суббота. А что мусульманин делает по субботам?

Я подумал, но так и не понял, к чему он клонит. Сайд продолжал:

— Он гуляет. После молитв в пятницу истинно верующий расслабляется. Плоть слаба, так говорите вы во Франции…

— Ты хочешь сказать, что Ларфауи в тот вечер был не один?

— У Ларфауи были свои маленькие радости. Его семья в Алжире.

— У него была любовница?

— Ну, не любовница. Так… цыпочки…

Теперь картина сложилась окончательно. Ларфауи был убит у себя в доме примерно в 23 часа. По всему выходило, что он был не один. Но никто ни разу не упомянул о свидетеле или о втором теле. Значит, женщине удалось скрыться и она все видела.

— А эта женщина, ты ее знаешь?

— Нет.

— Не вздумай со мной хитрить!

— Вы можете мне верить, — улыбнулся он. — У вас есть возможность ее разыскать.

Я вспомнил свой опыт работы в Отделе по борьбе с проституцией. Мне были известны все злачные места. Но искать проститутку, не зная вкусов ее клиента, — все равно что искать пулю после атаки «Хизбаллаха».

— А что ему нравилось?

— Ищите, капитан. Я за вас не беспокоюсь.

У меня в голове вертелось и никак не могло оформиться смутное воспоминание.

— Ты об этом говорил Люку?

— Нет. Он искал мотивы, а не обстоятельства. Похоже, он считал это сведением счетов. Есть одна проблема… — Сайд замялся. — Проблема, которая может исходить от вас. Нечто внутреннее…