Парикмахер

Алеша сунул руки в карманы брюк. Он нервничал.

- На каждом шагу встречаешь знакомых. Исландия, Рейкьявик - большая деревня,

- Мне это нравится.

Алеша спросил, не снять ли нам номер в отеле, вместо того чтобы жить у родителей. Ведь там его старая детская с тонкими стенками, за которой спят отец с матерью. Не лучше ли номер с широкой кроватью и собственной ванной? Не вопрос. Мы протиснулись со своим багажом через крутящуюся дверь, пошли через холл прямо к администратору - и налетели на препятствие в белых шортах, со стройными, словно литыми ногами и широко распростертыми руками. Господин Мосин, отец Алеши. Он заключил в объятья сначала сына, потом меня, подхватил тут же «морскую» сумку и двинулся к выходу.

Алеша посмотрел на меня…

Я покачал головой. Лучше не надо.

Во внедорожнике мне предложили занять место впереди, откуда лучше видно. Алеша сел сзади на собачьей подстилке. Резина была шипованная. Шипы стучали по асфальту и напоминали про лед и снег; между тем по голубому небу уже плыли пушистые и безобидные облака, а справа сверкало море. Господин Мосин вел машину одной рукой и размахивал перед моим носом короткими пальцами. Вон там китобойная флотилия, сейчас вся в гавани, а вон Хефди-Хаус, вон тот, белого цвета, где состоялась «встреча в верхах» Горбачева и Рейгана. Я порылся в своем школьном багаже и понял, что Исландия, остров у Полярного круга, расположен вовсе не на краю света, а на полпути между Европой и Америкой. Господин Мосин деликатно улыбнулся, как учитель, который радуется, что его ученик наконец-то понял суть задачи.

Мы свернули, не включая сигнала поворота, на маленькую улицу, круто карабкавшуюся в гору, проехали мимо домов из дерева и жести, и остановились. Заскрипели ворота, когда Алеша пнул их ногой. Деревянный дом с круглыми эркерами, ставнями и резным коньком напомнил мне Россию. Только здесь трава вытоптана, словно старый ковер, а на русской даче она по колено. Господин Мосин тащил наш багаж и рассказывал, что иногда у них гаснет электричество, а причину никак не удается определить. Алеша подхватил меня под руку и потащил вверх по ступенькам к входной двери. Господин Мосин повернулся ко мне.

- И вы знаете, кто виноват в этих сбоях? - Он с хитрецой смотрел на меня. Алеша закатил глаза, я терялся в догадках. Ураган? Центральное Разведывательное управление? Господин Мосин показал на холм в саду. - Эльфы. - Его белая борода была подрезана, густая шевелюра сияла снежной белизной, кожа розовая, как у сказочного гнома. Шутил ли гном? Женщина, ждавшая нас в дверях, обняла сына, и от этого движения из ее пучка выбилась одна прядь. Прядка радости.

На квадратной веранде мы выставили на стол вино, которое купили в Мюнхене у «Гарибальди». На скатерти уже стояли салатницы и тарелки с кусками макрели и с копченой бараниной, салаты из анчоусов, огурцов, яиц, свеклы, круглые розоватые пирожки и квадратные тортики с шоколадной глазурью - все одновременно. Алеша это называет «социалистическим праздником». Я стелил на тарелку тонкие кружки из теста, блины, которые мы в Москве мазали сметаной, а тут рыбной пастой. И у меня промелькнуло воспоминание о столе моего детства - серебряные тарелки, три разных бокала к трем основным блюдам и всегда сыр в завершение. О господине Берге, раскладывавшем порции в белых перчатках (они были упразднены лишь после смерти отца). За едой отец Алеши достал карты местности и с фанатизмом ученого тыкал испачканными в жире пальцами в горизонтали, штриховку и крестики - маркировку больших и мелких холмов, в которых живут эльфы. Он рассказывал про поверенных эльфов, с которыми тут все консультируются, перед тем как строить дороги или дома. Я узнал - эльфы оказались под угрозой из-за сооружения торговых центров и скоростных дорог. Господин Мосин заявлял, что долг каждого исландца защитить места обитания эльфов. Теперь мне все казалось возможным, и я спросил, как они выглядят, эти самые эльфы. Тогда господин Мосин откинулся назад и, пережевывая белый хлеб, описал грациозные фигуры, разноцветные, просторные одежды и лучистые цвета. Я повернулся к Алеше, который оживленно беседовал с матерью о Гудмундуре и других своих знакомых:

- У меня появилась идея для следующего шоу!

24

Пешком мы отправились в центр. Нам хотелось отпраздновать день рождения Алеши вдвоем, и чтобы больше никого. До полуночи осталось лишь два часа, но было все еще светло. Ветер стих, обглоданные елки перед домами больше не махали ветвями. Крыши были просмолены, а сами дома обиты жестью и покрашены в яркие цвета, будто непромокаемые плащи. Они были готовы выстоять в любую непогоду. Неподалеку кто-то чихнул и громко высморкался в носовой платок. Рейкьявик, столица Исландии.