Талисман Белой Волчицы

Чаша фонтана явно нуждалась в ремонте. Мужики обошли ее несколько раз и попинали ногами, проверяя на прочность старую кладку. Она не поддалась, но отвалились несколько кусков штукатурки. Мужики задумчиво покачали головами и уехали. Но даму интересовала как раз куча кирпичей. Именно оттуда взлетели в небо столбы огня, оставив после себя сильный запах пороха: кисловатый и едкий.

— Ну, елки точеные, зеленая тайга! — выкрикнула в сердцах дама неожиданно мужским голосом и с досадой посмотрела на подбежавшего дворника. — Вот же сучья порода! Такой спектакль нам провалила! — Она оглянулась на кусты. — Что у тебя?

— Сбежала, шельма! — Кавалер вынырнул из зарослей, отряхнул колени от прилипшего к ним мелкого мусора, сорвал с рукава колючую гроздь репейника и удрученно покачал головой. — Все насмарку!

Дворник подошел к фонтану, пошарил у его основания, достал сверток, завернутый в темную тряпицу, и передал его кавалеру.

— Забирай, теперь это без надобности.

Дама неприлично выругалась, задрала юбки еще выше и, нисколько не тушуясь, потянула свой наряд через голову, явив свету мужскую исподнюю рубаху и закатанные выше колен брюки. И голосом Вавилова угрюмо произнесла:

— Начальство на подходе…

Кавалер и дворник дружно оглянулись. От ворот парка стремительно приближался Тартищев. Бежал он молча, но троица у фонтана вдруг нервно переглянулась, и бывшая дама обреченно пробормотала:

— Определенно полный завал!

— Может, вам в актеры податься? — ехидно справился Тартищев. И это были первые приличные слова, которые он произнес за те полтора часа, что миновали с момента взрыва петард. — Ишь как складно получилось, Дездемоны, мать вашу… — Начальство вновь перешло на непечатный лексикон. Алексей посмотрел на Вавилова и вдруг вообразил его белокурой красавицей, а Тартищева разъяренным мавром.

И так ярко это себе представил, что даже закрыл глаза, чтобы не рассмеяться.

Его приятель с размазанным по лицу гримом и прячущей усы полоской пластыря над губой сидел, понурив голову, и Даже не пытался возражать Тартищеву, хотя, по правде, вовсе не был виноват. Кто ж мог предвидеть, что весь их план взлетит в воздух вместе с китайским фейерверком из-за блохастой собачонки, в чью пустую голову взбрело вдруг пробежаться по ночному парку?

— Ладно, — вдруг вполне спокойно сказал Федор Михайлович и хлопнул ладонью по столу, словно поставил точку в конце неприятного всем разговора. — Криками и бранью здесь не поможешь! Давайте решать, что дальше делать?

Ведь жулики наверняка поняли, что им ловушку готовили.

— Да уж! — произнес тоскливо Вавилов и удрученно покачал головой. — Ведь каждый шаг просчитали, все как по нотам расписали…

— Прекрати сопли пускать! — прикрикнул на него Тартищев и неожиданно миролюбиво добавил:

— План твой, Иван, и вправду был замечательный, но глупые случайности порой губят великие дела.

Вавилов поднял голову.

— Купцу сообщили, что ничего не получилось?

— Сообщили, — скривился Тартищев. — Разгневался шибко Никодим Корнеевич. Он ведь ждал, что к утру мы всех жуликов переловим.

— «Амур» уже грузится и вечером в Тесинск уходит, — подал голос Корнеев, так и не снявший фартук и бляху дворника. — Как бы чего не вышло…

— Я не думаю, что кто-то осмелится напасть на пароход у причала. Я еще с вечера договорился с исправником, что он даст команду речной полиции выставить караулы у сходен и на самом пароходе, — пояснил Тартищев.

— Надо убедить Кретова, чтобы усилил охрану парохода на время плавания. За трое суток, что «Амур» будет добираться до Тесинска, всякое может случиться, — сказал Вавилов и посмотрел на Алексея. — Как ты считаешь, жулики успеют что-нибудь предпринять?

Тот пожал плечами.

— Как можно рассуждать о планах преступников, если мы абсолютно ничего о них не знаем? Возможно, они гораздо хитрее и осторожнее, чем мы о них думаем. Нам слишком хотелось, чтобы они появились сегодня, вот они и появились, и вывели нас на чистую воду.

— Ты думаешь? — произнес растерянно Вавилов. — Ты думаешь, собака была неспроста?

— Я ничего не утверждаю! — Алексей снова пожал плечами и снял с сюртука сухую травинку. — Возможно, она просто охотилась на сусликов или вспомнила про кость, которую когда-то закопала у фонтана.

— Прямо-таки она и вспомнила, — проговорил с досадой Корнеев, — вам случайно не кажется, что собачонка натаскана на запах купца? Не зря ж ему велели самолично принести деньги и заложить их в тайник.