Подменённый

– В тот же день. Но говорят, что двум взводам удалось уйти из окружения.

– Мы, надеюсь, участия в этом не принимали?

– Нет, – покачал головой старлей. – Просто в части два дня была объявлена боевая готовность… «Броненосцы» там поработали…

– Значит, казармы для нового призыва в ряды «Неустрашимых» придется отстраивать заново, – заметил Андрей, представив, как танковый корпус «Броненосцев» утюжит площадь, занятую подразделением мотопехоты.

– Это уже не наша забота, – Гаттан качнул головой из стороны в сторону и совсем уже тихо добавил: – Говорят, «Неустрашимые» хотели сдаться… Но войска получили приказ уничтожить мятежников.

– Кто говорит? – спросил Андрей.

Старлей сделал глоток гизу и протянул кружку собеседнику.

– Ты прямо как маленький, сержант…

Андрей допил остатки гиза и поставил пустую кружку на землю.

– Ладно, – Андрей хлопнул себя ладонями по коленям и решительно поднялся на ноги. – Мотоцикл я тебе вернул, а сумки занесу позже.

Гаттан молча кивнул, соглашаясь с таким предложением.

Андрей снял багажные сумки с мотоцикла, перекинул их через плечо и, подмигнув на прощание старлею, зашагал в сторону казарм.

Глава 2

ОБЫЧНАЯ ВЫПИВКА

Едва только Андрей переступил порог казармы, в ноги ему, радостно поскуливая и что есть мочи колотя тощим, но упругим, как бич, хвостом по полу, кинулся рекин, вот уже почти полгода проживающий в казарме на правах полноправной боевой единицы, приписанной к роте.

– Привет, Лысый…

Улыбнувшись, Андрей наклонился и поскреб ногтями плотные кожистые складки на загривке рекина.

От всех остальных представителей своей породы Лысый отличался удивительно добродушным и покладистым нравом. Это необычное свойство характера, должно быть, и вынудило его в конце концов покинуть стаю таких же, как и он, четвероногих хищников и прибиться к людям. Хотя, в случае необходимости, Лысый мог за себя постоять. Лейтенант Манн, попытавшийся как-то раз вышвырнуть Лысого из казармы, наподдав ему ногой под зад, жестоко пожалел о содеянном после того, как рекин мертвой хваткой вцепился ему в щиколотку. Для того чтобы разжать его сомкнутые челюсти, потребовались усилия четырех солдат, вооруженных ружейными шомполами.

Одного взгляда на вытянутое, с непомерно длинным носом лицо дежурного по роте оказалось достаточно, чтобы Андрей вспомнил, что его зовут Элли Гроптик, что служат они вместе уже третий год и что, в общем-то, Гроптик парень неплохой, хотя умом не блещет.

Дружески хлопнув дежурного по плечу, Андрей бросил сумки на свою койку, после чего сразу же прошел в офицерскую комнату.

Доклад о возвращении из очередного краткосрочного отпуска занял пару минут. Выслушав его, командир разведроты майор Прист коротко кивнул. Забрав у Андрея отпускное предписание, майор ввел данные о прибытии сержанта Апстрака в ротный компьютер, после чего велел сержанту приступать к выполнению своих обычных обязанностей.

– Что нового в Сабате, Джагг? – спросил Гроптик, когда Андрей вышел из офицерской комнаты.

Дежурство по роте было не самым веселым занятием, и Гроптик был не прочь поболтать.

– В Сабате все спокойно, – усмехнувшись, ответил Андрей. – Все как обычно, если не считать того, что папиросы подорожали, а шлюхи подешевели настолько, что стоят теперь едва ли не дешевле табака.

– Да ну?! – с деланным изумлением вытаращил глаза Гроптик. – И сколько шлюх я смогу взять на свою месячную зарплату?

– Ты – ни одной, – все так же с усмешкой похлопал Гроптика по плечу Андрей. – Ты, не добравшись до Сабата, все свои деньги еще в Афтере пропьешь.

– Это точно! – Гроптик в довольной улыбке оскалил коричневые гнилые зубы.

Уловив краем глаза движение у себя за спиной, Андрей оглянулся и бросил взгляд через плечо.

Через два ряда от него из-под койки вылез паренек, одетый в мешковатую армейскую куртку и брюки, которые были велики ему на пару размеров. В одной руке у солдатика был широкий металлический шпатель, в другой – прозрачный целлофановый пакет.

Как только в поле зрения Гроптика возник солдат, лицо дежурного по роте сразу же сделалось чрезвычайно серьезным.

– Ну, как дела, боец? – строгим голосом, в котором при этом звучали еще и заботливые отеческие интонации, поинтересовался Гроптик.

Солдат молча приподнял руку, чтобы продемонстрировать Гроптику пакет, заполненный наполовину каким-то мелким мусором.