Куявия

Он вскинул руку, сказал громко:

– Только что получена весть из Куябы!.. Наш благородный тцар Тулей, что правил страной столько лет, вчера убит. Голову его принесли Придону…

Толпа ахнула как один человек. Мгновение он видел только распахнутые рты, потом все заговорили, он слышал слитный шум, подобный реву близкого морского прибоя, выждал немного, сделал знак Червеню. Тот выступил вперед и звонко протрубил в огромный серебряный рог.

Сильный чистый звук заставил всех умолкнуть и повернуть головы. Иггельд вскинул руку снова.

– Слушайте все!.. – прокричал он сильным голосом. – Хочу, чтобы всем все стало ясно. Здесь, в этой Долине, хозяин – я. Все мои приказы – закон. Так было все это время… и так будет, пока война не закончится. Потом здесь изберут того… кого изберут. А сейчас, когда враг уже у ворот нашей Долины, когда вот-вот начнется штурм, здесь не позволено считаться родами, званиями, землями и мешками с золотом!

Среди беров сразу же началось сердитое жужжание. Целые группки сразу начали протискиваться ближе к ступеням, он видел рассерженные и все еще не верящие лица.

Белг выкрикнул надменно:

– Ты кто?.. Знай свое место, дурак!.. Иди крутить хвосты драконам!.. Здесь пятеро князей и сотня беров, и всем ты… даже не им, а их слугам в подметки не годишься ни по роду, ни по знатности! Эй, слуги!.. Взять этого дурака и высечь!

Несколько человек бросились по ступеням вверх. Иггельд хищно оскалил зубы. Дрожащие пальцы метнулись к рукояти меча. Едва слышно свистнуло, беры резко остановились, кто-то упал ничком, кто-то покатился обратно, лишь один сделал еще три шага и рухнул к ногам Иггельда. Он брезгливым пинком швырнул вниз.

Белг смотрел вытаращенными глазами на побитых стрелами слуг, а другие уже вскинули глаза. На широком навесе встали во весь рост в два ряда лучники. На соседних домах, а также на всех, окружающих площадь, поднялись люди с такими же длинными луками в руках и выкрикнули так страшно, что задрожал воздух: «Иггельд!.. Иггельд!.. Иггельд!..»

Иггельд властно указал на застывшего Белга.

– Эту жалкую тварь… взять! И… сегодня же… немедленно на кол!.. Здесь же, на площади!

Несколько человек в полных железных доспехах пробежали мимо Иггельда и врезались в толпу. Перед ними расступались с такой поспешностью, что никого не пришлось отталкивать или сбивать с ног, только группа беров и беричей, что держалась вокруг Дрозденя, Схватилась за мечи и начала протискиваться к ступенькам.

Над толпой промелькнула широкая тень. Дракон, широко распахнув крылья, пролетел так низко, что жар от его дыхания достиг людей. Все в ужасе приседали, закрывали руками головы, а вельможи заколебались, замедлили шаги. Яська, рискованно свесившись с загривка, указывала Скулану именно на них. Указывала так, чтобы видели, и те устрашенно остановились, попятились.

Снова свистнули стрелы. Дроздень вздрогнул, мгновенно стал похож на рассерженного ежа. В него погрузилось не меньше трех десятков стрел, умер раньше, чем рухнул. Народ в страхе смотрел на крыши, но на всех домах, окружавших площадь, лучники внимательно следили за площадью.

Со стороны пещер загремела земля. Раздались крики, оттуда галопом неслись огромные страшные драконы. Толпа в ужасе шарахнулась, раздались истошные крики, но драконы остановились на краю площади широкой цепью. На загривках Иггельд видел Беловолоса, Чудина, Шварна и еще с десяток молодых смотрителей драконов, преданных ему беззаветно, готовых идти за ним в огонь и воду только за то, что он придумал и показал на примере, как драконов можно делать не слугами, а верными друзьями.

Драконы с интересом рассматривали толпу, готовые по слову своих друзей на загривках ворваться в эту мелкую кашу из существ, смять, растоптать, передавить, а то и сжечь огнем, кто уже умеет его выдыхать. В толпе закричали еще отчаяннее, Иггельд вскинул руку, тут же звонко и страшно протрубил Червень. Драконы с места не двигались, стрелы больше не свистели, народ остановился, все взгляды на блестящей фигуре в стальных доспехах.

Иггельд крикнул сильным, все еще злым до бешенства голосом:

– У нас нет здесь судей. Всякий, кто откажется подчиниться, да будет казнен немедля! Сейчас враг у ворот, любые споры запрещены до полной победы над артанами!.. Кто отказывается признать мою власть и все еще хочет заявить, что его власть выше, – пусть скажет это сейчас! Потом его смерть будет страшнее.