Ингвар и Ольха

Асмунд, как медведь, проломился через кусты. За ним спешили дружинники. Глаза воеводы стали огромные, как у филина.

– Ни-че-го себе… Ты откуда знал, что там дупло?

– Так отсюда же видно, – буркнул Олег, он изо всех сил скрывал довольство, но рот сам расплывался в усмешке. – Но вообще-то деревья знать надо… А ты все еще березу от сосны не отличишь!

Дружинники подхватили хазарина, тот зажимал рану на животе. Кровь обильно текла между пальцами, обломок стрелы торчал как расколотый зуб. Несчастного уволокли за кусты. Вскоре оттуда послышались дикие крики, душераздирающие стоны.

Олег повел бровью.

– Кто?

– Боярин Кожедуб, – ответил Асмунд так же коротко.

– Что с ним?

– Защищался. А когда увидел, что берем живьем, бросился на меч.

Олег помрачнел:

– Добрый был воин… Что ему не так? Вместе ходили на Царьград, вместе воевали тиверцев, примучивали берендеев, торков… А как там Калина?

Асмунд смотрел подозрительно:

– И это знаешь? Или догадываешься? Похоже, тоже в заговоре. Как бы не сам направил этих троих. Без него бы не пробраться через цепь наших загонщиков. Рудый там такие засады устроил… Я думал, пуганая ворона куста боится, а поди ж ты – прав!

– Где Рудый сейчас?

Асмунд развел руками:

– Караулят хазарина на тропе. Кто мог подумать, что дерево пробьешь насквозь? Про дупло я смолчу.

Отрок с расширенными от страха и любопытства глазами бегом привел храпящего великокняжеского коня. Олег легко вскочил в седло, стремени не коснулся, что всегда удивляло Асмунда. Русы были морским народом, на коней садились неохотно. А Олег, ухватив поводья, велел благожелательно:

– Ладно, не мучь ребят. А то им долгонько придется ждать. А тут комары аки волки голодные.

Он остервенело шлепнул себя по шее. Ладонь окрасилась кровью. Отрок и дружинники ломали ветки, отмахивались. Хазарин снова вскрикнул. Олег поморщился, ему уже было ясно, кто держал в руках все нити, но ладно уж, пусть его воеводы развязывают и дальше язык проигравшему. Тот знал, на что шел. И деньгу получил наверняка заранее. А кто ходит за чужой шерстью, пусть не плачется, если стригут его самого.

Когда Ингвар и Рудый, не глядя друг на друга, явились на зов, оба лишь таращили глаза на невозмутимого князя. Асмунд сдерживал усмешку. Теперь ему выпал редкий случай поиздеваться над хитроумным Рудым. Пусть догадается, как великий князь достал стрелой хазарина, если козе было ясно, что тот юркнет за дерево!

Они тронулись с поляны, когда раздался стук копыт. Из чащи, ломая кусты, выметнулись на взмыленных конях Ольха и Павка. Ольха, увидев Олега, закричала:

– Берегись! Студен замыслил тебя убить! Кожедуб и Калина предали тебя!

Загрохотали еще копыта. На поляну выметнулось с десяток дружинников, что были с Ольхой и Павкой. Они быстро окружили великого князя, мечи в их руках блестели наготове, глаза горели злостью, а щиты поднимали на уровень груди, закрывая Олега от стрел.

Олег, окруженный воинами, через их голову внимательно смотрел на раскрасневшееся, со следами побоев лицо древлянки. Она, видя, что Олег в безопасности, начала обеспокоенно оглядываться, отыскала взглядом Ингвара, подъехала. Лицо ее сразу стало женственным, милым. Ингвар высился над ней на полголовы, суровый и могучий, похожий на петуха из северных деревень. В глазах его было всем видимое беспокойство, но Олег всматривался до тех пор, пока не увидел нечто намного большее, чем беспокойство. Он улыбнулся одними губами, но голос держал нарочито строгим:

– Откуда ведаешь?

– Студен сознался, – выдохнула она.

Ее глаза все еще с тревогой обшаривали зеленые кусты, ветви деревьев. С удивлением оглянулась на невозмутимого князя, похожего на скалу, покрытую мхом.

– Студен жив? – поинтересовался Олег.

– Нет, – ответила она, – но еще живы вороны, которые его клюют.

Рудый дернулся:

– Я ж велел на палю!

– А потом сесть вокруг и лузгать семечки? – огрызнулась она. – Нашелся полянин! Я велела разметать деревьями.

Ингвар дергался, ерзал в седле, словно сидел на шиле. Густые брови сдвинулись на переносице, а глаза сверкали зло и растерянно. Ничего себе, стерегут пленницу! Она им, видите ли, велела. Послушались, как будто так и надо. И кто – русы!

Пряча усмешку, Олег вскинул руку:

– Уходим. Мы забили оленей больше, чем съедим за неделю. Асмунд к тому же двух поросят… ну ладно, кабанов зарубил.