Артания

Он чувствовал, как там, в глубине, дрожит магическая дверь, поставленная молодыми богами, но его силы, доставшейся от матери, недоставало, чтобы разбить ее или сломать запоры. Возможно, потому, что сам Придон изнемог в битве с Серым Дивом, кровь из мелких ран все еще сочится, в голове слабость, а в ушах звон.

Но и с затуманенным сознанием он ощутил беззвучный удар по решетке изнутри. Магическая преграда лопнула. Бог все еще не проснулся полностью, Придон ощутил его освобождение как инстинктивный порыв к свободе, такой же свойственный ему, как артанину стремление вскочить на коня и помчаться галопом навстречу ветру.

Раздался грохот, земля задрожала так сильно, что он не удержался и рухнул на колени. Шагах в пяти земля вздыбилась горбом. Образовался целый холм, разлетелся на тысячи мелких комков земли. Выметнулся столб ослепительного ревущего огня. Вершиной пламенный клинок достиг облаков, там сразу образовалась широкая дыра.

Остатки земляного вала рассыпались, в огненном столбе поднялась исполинская фигура. В ней не было ничего человеческого, Придону она показалась состоящей из камня и металла, однако он ощутил на себе яростный взгляд сотни глаз, разбросанных по всему телу древнего бога. В следующее мгновение бог и огненный столб исчезли. На поляне стало сумрачно, тихо, потрескивали сухие листья да слабо дымилась кора самых близких деревьев.

Трава медленно выпрямлялась, снова зеленела. Все выглядело побывавшим в пожаре, но уже бурно оживало, сверху зашелестела листва. Оттуда пахнуло прохладой.

Звон в ушах исчез, а тело налилось силой. Придон сделал попытку подняться, вместо этого подскочил с такой легкостью, что подпрыгнул. Быстро осмотрел тело: ни единой царапины.

Он еще стоял, растерянно оглядываясь, когда над головой прогремел могучий голос:

– Человек!.. Неужели меня освободил… человек?

Придон вскинул голову. Темная туча, что зависла над лесом, собралась в тугой ком, ринулась вниз. Придон не успел моргнуть, в трех шагах возникло огромное, в два человеческих роста, чудовище из блестящего живого металла: фигура льва, крылья огромного орла, хвост заканчивается змеей, а львиная голова неуловимо быстро превратилась в голову дракона.

Придон едва отыскал убежавший голос:

– Да… я – человек.

Земля прогибалась под мощью бога, словно молодой лед.

Бог уставился на Придона злыми глазами, прорычал жутким голосом, подобным грому:

– Я не вижу в тебе Силы… Почему не падаешь на колени, жалкий?

Придон выпрямился, гнев ударил в голову.

– Я не склоняюсь, – ответил он, – перед неведомыми демонами. У нас, артан, свои боги!

Бог зарычал, глаза вспыхнули, как два костра. Придон ощутил жар, но заставил себя стоять на месте.

– Артан? – прорычал бог. – Что такое… А, теперь понятно… И все же, неужели это то жалкое создание, которое… Невероятно! И та твоя подспудная мощь, что тебя защищает… Не знал? Я тоже не знаю всего. Слышал от Падших, что этот мир был создан любовью, а Верховный Творец и есть – Любовь. Потому даже богам не подвластен тот, кто любит… Но Падшие ушли, а я тогда только родился, чему ты мог от них научиться?

Придон тряхнул головой, понять из речи бога ничего нельзя, собрался с силами и спросил в лоб:

– Ты знаешь, где меч Хорса?

– Кого?

– Хорса, – повторил Придон. – Мне сказали, что только ты можешь указать место. Это такой огненный меч… Он был разломан, у меня вот в ножнах рукоять… Я ищу лезвие…

Огромный лев переступил в сторону, ибо земля затрещала, он оказался на каменной плите-льдине, что закачалась и начала погружаться.

– Я ничего не слышал о таком мече, – прорычал он. – Но я догадываюсь, кто может знать… Это рядом.

– Я могу…

– Можешь!

Придон вскрикнул, чудовищная лапа подхватила его с такой силой, что затрещали ребра. Но это была не лапа бога, нечто незримое мяло и давило его тело чудовищной тяжестью, давило даже изнутри, Придон чувствовал, что вот-вот глазные яблоки выпадут из орбит…

…И тут страшные лапы отпустили, блаженная свобода преисполнила изнутри, в сплющенную грудь мощным водопадом хлынул прохладный свежий воздух.

Деревья разошлись в стороны, впереди огромное поле, лишь далеко-далеко лес, но Придон, замерев, смотрел на скалу. Она торчала в центре поляны, жуткая, угрожающая небу, как чудовищный клык. Придон не смог бы сказать, какого цвета, из гранита или металла, в этой чудовищной скале что-то неверное, неправильное и настолько жуткое, что даже деревья и вездесущая трава не решаются подойти ближе.