Трое в Долине

Таргитай теперь бежал впереди Мрака и Олега, угадывая направление, к дудочке не прикасался. Мрак двигался все так же ровно и быстро, даже не удивился, что горные рудокопы, вроде бы не видящие света вовсе, знают их в лица, зато Олег хмурился и едва не скрипел зубами от бессильной злости.

Дубы знают, болотницы знают, упыри знают, только люди, для которых жилы рвали, для которых расшибались в лепешки, для которых жертвуют и сейчас черт знает чем... вон Мрак рвется искать ту, которую спас от жертвенного ножа, а он, волхв, откладывает и сейчас вообще-то не терпящий отлагательства путь познания магии, а значит познание мира, и познание тех колес, которые его движут!

Возможно, он даже заговорил вслух, потому что Мрак как-то странно посмотрел на бегу, хмыкнул:

— Люди не знают? Это еще полбеды.

— А что беда?

— А кто за нами гонится? — бросил Мрак раздраженно. — Упыри или великаны?

На этот раз Олег скрипнул зубами так, что услышал даже Таргитай, оглянулся с испугом.

Впереди из травы метнулся зверек, стебли закачались, открывая белые кости, уже обглоданные не только зверями и муравьями, но и солнцем, ветром, дождями. Мрак на ходу смерил взглядом череп, что мрачно смотрел на них пустыми глазницами, кости рук, уважительно присвистнул.

— Крепкий был мужик!.. Кто его только и завалил.

Олег бросил через плечо:

— Что сила? Против нежити, навьев, упырей, лесных колдунов... А в этом лесу может встретиться и похуже.

Мрак поинтересовался, что же бывает хуже колдунов, разве что занудные волхвы, Олег ядовито начал перечислять, а когда спохватились и оглянулись, Таргитай остался все там же, возле костей, быстро рыхлил мечом твердую землю, а глыбы выбрасывал руками.

Мрак заорал, раздувая ноздри:

— Ты что там застрял, дурило?

— Кости, — крикнул Таргитай. — Здесь кости!

— Да? — переспросил Мрак зло. — Да быть не может!

— Правда, — уверил Таргитай. Он нырнул в траву, стебли скрыли на миг, наверх вылетели черные комья, он выглянул снова, как суслик из норки, виноватый, но упорный: — Я счас, счас!

— А застрял чего? — гаркнул Мрак.

— Кости, — повторил Таргитай, — сейчас закопаю! Негоже, что зверье растаскивает.

— Ты смотри, какой чувствительный, — бросил Мрак ядовито. — Кому нужны кости, что лежали сотни лет?

— Негоже, — ответил Таргитай жалобно, — что непогребенные... Я счас, счас!

Видно было, как там за травой, он суетится, ерзает из стороны в сторону, явно собирал кости и складывал в ямку, благо закопать череп и кости проще, чем только что убитого человека.

Потом принялся спешно забрасывать землей, а когда запрыгал сверху, утаптывая, Мрак брезгливо отвернулся:

— Пойдем. Пусть догоняет.

— Что с дурака возьмешь, — вздохнул Олег.

Они были у кромки леса, когда сзади догнал торопливый топот. Таргитай бежал запыхавшийся, в мыле, с черными по локоть руками. Мрак покосился темными, как кора дерева, глазами:

— Ну, исполнил сыновний долг?

— Исполнил, — ответил Таргитай счастливо, не заметив насмешки. — Еще и камень большой сверху накатил! Чуть пуп не порвал.

Олег бросил Мраку:

— Хорошо, что эта дурацкая мысля не пришла в дурацкую голову, когда мы шли через то поле... помнишь?

Мрак догадался:

— Поле, усеянное костями?

— Да.

— Нашему дурню хватило бы работы на годик-другой.

Воздух был холодный, свежий. Они прыгали по камням, даже не разогрелись, из рта начал вырываться пар, будто бежали утром по морозному следу лося. Подошвы скользили на покрытых инеем камнях, а когда Таргитай треснулся особенно сильно, они все трое замедлили бег, чаще поглядывали по сторонам, а Мрак оторвался вперед, изгоям велел бежать за ним не ближе, чем за два десятка шагов.

Он беспокойно принюхивался, но теперь и Олег с Таргитаем уловили сильный запах немытых тел, козьего молока и несвежего мяса. Мрак указал на гребень, его фигура наклонилась для быстрого бега вверх по склону, и Таргитай сразу же бросился вперед, ибо если не успеть, то придется плутать по скалам, безжалостный оборотень ждать не станет.

Глава 33

Когда, запыхавшись и вывалив языки, они подбежали к Мраку, тот стоял в гордой и одновременно настороженной позе на гребне. Внизу расстилалась необъятная долина, а высокие горы дико и грозно упирались в небо почти на виднокрае.

Долина лежала как дно гигантской медной чары, позеленевшая, с темно-коричневыми стенками цвета застывшей браги. Оттуда и запахи поднимались застоявшиеся, переброженные.