Зубы настежь

– Почему?

– Ну... просто так...

– Женщинам всегда дарят просто так, – ответил я напыщенно, хотя знал, что вру как сивый мерин. – Просто за твою красоту.

– Мой лорд, вы слишком добры и великодушны... Если я и смогу принять, то лишь как аванс за свою верную и безупречную службу вам, в исполнении всех желаний и прихотей, в том числе подспудных и неосознанных... Ах мой лорд! Возьми меня...

– С собой? – спросил я подозрительно.

Она проворковала с нежным упреком:

– Нет, сейчас!

Я оглянулся на ворона. Тот пробурчал:

– Помню, прижал Адам Еву к дереву. Ева пищит, дерево трещит... С тех пор и пошло, пошло, пошло...

Он вздохнул, отвернулся, да еще и голову сунул под крыло, чтобы ничего не видеть и не слышать. Мне стало неловко, хоть ворон вроде бы и не похож на чеховскую собаку, сказал громко с надменностью в голосе:

– Никаких авансов, Свенильда! Я лорд или не лорд? Вот и лордствую. И серьги нацепи. У тебя ж дырки там в ушах, палец пролезет... Монисто нацепи. Ну, колье!

Ожерелье она одела уже не радостно, а как-то испуганно, съежившись, глаза потемнели, а зрачки расширились. Я обошел ее вокруг, голод грызет внутренности, я чувствовал злость и раздражение, осмотрел как породистую козу, распорядился:

– Прекрасно! Теперь дуй обратно. В казарму.

– Мой лорд!

– Лорд, лорд, – согласился я. – Жди меня в этой... То бишь, корпусе спутниц.

– Мой лорд...

– Я сказал, – закончил я, не помня как это звучит по латыни,

Я смутно беспокоился, как же она уедет, но ее конь оказался по ту сторону орешника. Несмотря на подавленность такими дорогими подарками, явно за них что-то да возжелаю особенное, что даже в корпусе спутниц не преподают, она сумела все же свистнуть так, что у меня зазвенело в голове, будто ударили в большой медный котел.

Конь выскочил бодро и играючи, Свенильда запрыгнула в седло, бледно улыбнулась мне, но я сделал строгое лицо. Ее изящные ножки ткнули под конское брюхо, конь всхрапнул оскорблено, взвился на дыбы и красиво помолотил по воздуху передними зубами.

Затем дробный затихающий перестук копыт, в солнечных лучах красиво блестели золотые волосы, ветер завивал волнами почти так же красиво, как конские хвост и гриву, затем дробный стук копыт затих, а всадница исчезла за далекими деревьями.

Я вздрогнул на хриплого голоса над ухом:

– А все-таки красивая...

– А, черт! Не подкрадывайся так тихо.

– Это я тихо? У вас, у людей, женщины тоже красивые... издали, да?

– Верно, – вздохнул я. – И когда молчат и улыбаются издали. А когда раскроет рот... ну, сразу видно, что за фея. Ты уверен, что волк уже не вернется?

Ворон переступил с ноги на ногу, вздохнул горестно, но в глаза почему-то старался не смотреть:

– Ну, я взял на себя некую вольность... Хоть и не люблю этого хыщника, грубый он какой-то, да и вообще... Серость не люблю, а он так и вовсе черность!

Я потребовал:

– Какую ты взял вольность?

– Посоветовал ему не спешить, – вздохнул ворон. – Эх, погубит меня когда-нибудь моя доброта! Это ж и золотишком с ним придется поделиться хоть жменькой.

Сзади послышалось частое дыхание. Я резко обернулся. Волк стоял в трех шагах, пасть распахнул то ли от быстрого бега, то ли улыбался во всю волчью пасть. Длинные белые зубы уже не казались страшными, а розовый язык высунул как большая собака.

Я раскинул руки, волк встал на задние лапы, я прижал его к груди, чувствуя запах шерсти, чувствуя его уходящий страх. Ворон уже улетел к мешку, копался там и ворчал, что самое красивое отдал просто женщине, отдал просто за так, даже не за услуги хоть какого-то рода.

Дурная птица не понимает, что я отделался малой кровью. Леди вдвое могла бы съесть, но дурак на то он дурак и есть...

Глава 18

Костер вспыхнул жаркий, я едва успел отодвинуться, как в спину уже тыкало твердым. Оглянулся, это волк держал в пасти мой богатырский лук. Как он снял с седельного крюка, не перепугав рогатого коня, я спрашивать не стал, есть больно хотелось, но вообще-то будет жаль, если волка забодают, или он сам грызанет моего рогоносца.

Дрожащими руками я набросил петлю на выемку, натянул лук, чувствуя как трещат мои голодные мышцы. Волк потянул носом:

– Я чую струю с очень хорошим запахом...

– Где?

– Вон там куст боярышника!.. Чуть левее... за той веткой, что касается земли, двое толстых зайцев грызут траву.

Я схватил лук, огляделся: