Возвращение Томаса

Леди Жанель позеленела от злости, а Томас тайком вздохнул с великим облегчением, даже на калику взглянул с благодарностью: хоть и сволочь гнуснейшая, но все-таки привел этого тролля, давая возможность выскользнуть из когтей прекрасной леди.

Он переспросил с излишней живостью:

— Бал?., что это?

— Танцы, — пояснил Олег. — Придворные танцы! Томас, пока ты, как дурак, падал с башен Давида, здесь занимались действительно важным делом: ввели в моду танцы в королевских дворцах... и вообще в местах, которые могут себе позволить собрать кучу родовитого народу. А когда вы несли через пустыню раненых товарищей, страдая от жажды и отбиваясь от наседающих сарацин, здесь разучивали сложный такой танец... как его...

Леди Жанель раскрыла хорошенький ротик для подсказки, но метрдотель проревел деревянным голосом:

— Паде-мат-рас, сэр.

— Вот-вот, — сказал калика. — Сложный танец! Это не какое-нибудь сраное взятие Иерусалима, освобождение Гроба Господня, сражение с войсками Мелик-шаха. Это подматрас, не хвост собачий!

Томас слышал издевку в голосе калики, но как ответить, не успевал понять, а метрдотель, похоже, вообще мало что соображает, его только за исполинскую фигуру и нарядили в это серебро и золото.

— Вы почтите присутствием, сэр?

Калика ответил за Томаса:

— Придет, еще как придет! Он такой, до утра или до упаду, ему все равно, лишь бы плясать.

Метрдотель поклонился и, неслышно развернувшись, что для его фигуры непостижимо, удалился.

Леди Жанель вздохнула:

— Ах, эти бальные танцы... Хорошо, сэр Томас, увидимся там. Не задерживайтесь, они сейчас начнутся. А я пока сменю туалет. Вы не поверите, какое у меня очаровательное платье именно для танцев!

Она обворожительно улыбнулась, глядя в синие глаза молодого рыцаря, пожала руку и исчезла в темном коридоре, словно вошла в стену. Томас со злостью повернулся к Олегу.

— Ты с ума сошел?

— А что, — удивился калика. — Пойдешь, попляшешь, баб пожмакаешь. Потискаешь то есть. Они хоть и благородные, но у них все на месте. Совсем как у служанок, вот тебе крест!

Томас зашипел:

— Не употребляй слов христианских, язычник! Дело совсем в другом...

— В чем? — спросил калика.

Томас замялся, Олег вскинул голову и, упершись взглядом в потолочную балку, сказал протяжным замогильным голосом, словно читал невидимый Томасу свиток:

— Рыцарь должон быть сведущ в вопросах веры, знать правила придворного этикета, владеть семью рыцарскими добродетелями, то есть: верховой ездой, фехтованием, искусным обращением с копьем, плаванием, охотой, игрой в шашки, сочинением и пением стихов в честь дамы сердца... ну, как сведущ в вопросах веры, уже знаю, в восторге, дать бы тебя послушать Папе Римскому — церковь бы враз загремела в тартарары, а вот как насчет пения стихов в честь дамы сердца?

Томас огляделся по сторонам, никого нет, но все равно сказал злым шепотом:

— Ты не понимаешь! Да, рыцарь должен, кроме умения владеть оружием, еще и петь, танцевать, складывать стихи и вести себя любезно с дамами. Но так уж получилось, что наш Гисленд несколько... медвежий край, как говорят у вас. Мужчины у нас рослые и крепкие, женщины сильные и добродетельные, но вот политес к нам еще не совсем добрался. Не весь, а так, частями. Меня, к примеру, учили владеть мечом и копьем, укрощать коней, обучили воинским приемам, уловкам, хитростям, я могу переплыть широкую реку, не бросая меча, но я... не умею танцевать! Не умею. Хотя как рыцарь я уметь просто должен!

Олег фыркнул:

— Да что тут сложного?.. Просто сними доспехи, без них танцевать, думаю, проще. Если опрокинешь кого-то в танце, то не стой над ним и не ржи во все горло, понял? Еще не вздумай добить мизерикордией, а помоги подняться — это правило политеса... Просто подняться, без пинания ногами и зуботычин. Что еще? Ну разве что еще не перешагивай через упавшую даму, если вдруг свалишь... а свалишь наверняка. Не останавливайся, пока не кончится музыка, это не совсем политесно. Главное — уверенность, сэр Томас!

ГЛАВА 15

Он хлопнул его по спине с такой уверенной мощью, что Томас влетел в раскрытые двери, откуда уже льется странная музыка, под которую руки и ноги начали дергаться сами, но не совсем так, как у остальных танцующих.

Посреди зала медленно и церемонно двигается не меньше десятка пар: рыцарь с дамой делают шажок, кланяются друг другу, второй шажок, поворачиваются вокруг и снова кланяются, затем делают уже два коротких шажка, и все под музыку, не сбиваясь с такта, все десять пар одновременно.