Около девяти вечера ей позвонила классный руководитель Марины Анна Ивановна.
— Ваша дочь пропустила занятия, — сообщила бдительная дама. — Девочка заболела?
— Нет, — удивленно ответила мать.
— Значит, прогуляла контрольную по математике, — резюмировала Анна Ивановна. — Ну-ка, позовите безобразницу.
— Марина, — крикнула Розалия, — Марина… Извините, сейчас она вам перезвонит, наверное, в ванной сидит.
— Жду, — ответила Анна Ивановна и отсоединилась.
Розалия отправилась искать старшую дочь. Так и не обнаружив Марину, мать зашла в комнату к ее младшей сестре.
— Где Марина?
— Не знаю, — ответила девочка.
— Вы из школы вместе шли?
— Не-а.
— Почему?
— У меня сегодня четыре урока, у нее шесть. Только… — начала младшая школьница и осеклась.
— Договаривай, — сердито приказала Розалия, которую взбесила необходимость разбираться в ситуации.
— Я сегодня в школу одна шла, — тихо сообщил ребенок.
— Это почему?
— Ну… так.
— Вы же всегда вдвоем из дома выходите.
— Э…э…
— Живо говори!
— А… а…
— Прекрати мямлить!
— Маринки в комнате не было, — наконец выдавила из себя младшая, — она как вчера вечером ушла, так и не вернулась.
— Ушла? — ошарашенно переспросила Розалия. — Вчера?
Младшая дочь кивнула, и тут снова позвонила Анна Ивановна. Совершенно непонятно, как бы разворачивалась история, не вмешайся в ситуацию классная руководительница. Это она, а не Розалия поставила на уши всех: соседей, администрацию школы и сотрудников милиции. В квартиру Константиновых пришли люди в форме и начали допрос. Чем дольше длилась беседа, тем ясней становилось, какой матерью являлась Розалия.
— Марина могла пойти к подруге? — вопрошал мент.
— Понятия не имею, — ответила «чуткая» мамочка.
— Назовите фамилии ее друзей.
— Не знаю.
— Или тех, кто занимается с вашей дочерью в секции гимнастики.
— Марина увлекается спортом? — растерянно воскликнула Розалия. — Но она же целыми днями дома сидит!
Милиционер крякнул и попытался изучить ситуацию с иной стороны:
— Сколько денег у девочки?
— Ни копейки!
— Вы не давали ей на проезд и на завтрак?
— Школа рядом, — снова недоуменно откликнулась Розалия. — А разве там есть буфет?
— Значит, у девочки и не было карманных денег?
— Нет.
— Вы ей часто покупаете новые вещи?
— Нет.
— Можете вспомнить, что дарили недавно?
— Ну… нет.
— Все же попытайтесь.
Розалия напряглась.
— На Новый год под елку положили кулек с конфетами.
— Давненько праздник случился, май уж начался, — протянул дознаватель.
— Верно, — согласилась Розалия и быстро добавила:
— Детей не следует баловать.
— Недавно девочка пришла на занятия в новых туфлях и хвасталась ими перед одноклассницами. Вы ей покупали обувь?
— Нет.
— А пару недель назад у Марины появилось колечко — не слишком дорогое, но все же серебряное, не бижутерия. Откуда оно?
— Не знаю.
— Похоже, вас совсем не интересовала дочь! — в сердцах воскликнул милиционер.
— Нет, — машинально ответила Розалия. — То есть да… вернее, нет… Оставьте меня в покое, я устала и хочу спать.
— У вас ребенок пропал, — напомнил мужчина в форме.
— Куда ей деться? — пожала плечами мать.
— Вот и я о том же, — резко подхватил собеседник, — друзей не имеет, денег тоже.
Розалия пожевала губами, потом выпалила:
— Не надо мужу пока ничего сообщать! Не следует Феденьку тревожить! Вернется Марина, я ее выдеру.
Милиционер нахмурился.
— Ваш супруг коллекционер?
— Да, да.
— В доме ценные вещи?
— Очень.
— Ничего не исчезло?
— Боже, — схватилась за голову Розалия, — ужас! Скорей, бежим, проверю.
Спустя четверть часа Розалия впала почти в истерику. Позавчера Федор принес домой только что приобретенные вещи: статуэтки кошек невероятной редкости и дороговизны. И вот сейчас, осматривая коллекцию, жена профессора поняла: одна из кисок пропала. Некто украл драгоценную статуэтку, причем человек, совершивший святотатство, глуп — он не знал, что фарфоровые безделицы групповые. Конечно, и одна кошка стоит более чем приличные деньги, но вместе с «подругами» ее цена значительно возрастает. Вор просто, видимо, схватил самую симпатичную, на его взгляд, вещицу, разлучил компанию.