Горе победителям

Закончив осмотр, я подпрыгнул и быстро залез внутрь. Здесь меня встретили две дрольские женщины и тройка ребятишек, один из которых был почти совсем младенец. Кажется, он только ходить научился. Тут мне пришлось оторваться от изучения обстановки и чуть подвинуться, поскольку в кибитку залез Фильхиф. Он равнодушно осмотрелся и отвернулся. Но вот интерес к нам у женщин и детей держался минут десять. В конце концов им надоело ползать вокруг таких молчаливых спутников, и они занялись своими делами.

– Вот интересно, как дролы не боятся пускать к своим женщинам и детям незнакомых людей? Да еще с оружием, – заметил я.

– А чего им бояться? – удивился Фильхиф. – Если бы мы были дролами, тогда охрана еще подумала бы, прежде чем пустить сюда незнакомцев. А так… Ты вот лучше скажи, к чему весь этот концерт?

Я покосился на женщин и детей. Те совершенно не обращали внимания на нас и занимались своими делами.

– Мне нравится, когда меня недооценивают, – сухо заметил я.

Фильхиф испуганно взглянул на меня и сглотнул.

– Порой я тоже забываю, насколько ты можешь быть опасен.

Он забывает, едва не расхохотался я. Интересно, откуда Фильхиф может знать, насколько я могу быть опасен? Или он судит по нашей первой встрече на Розалии? Так ведь там я ни для кого не был опасен. Там я просто развлекался.

Я еще раз покосился на женщин и детей, а потом сделал знак Фильхифу. Тот понял и замолчал. Я же свесил ноги через заднюю стенку повозки и высунулся наружу, наблюдая за всадниками с ружьями, несущими охрану каравана, и за остальными повозками, медленно движущимися по дороге. Вдали я заметил и Ворска с Логром, которые шагали недалеко от одного фургона. Кажется, сорвенов им так и не дали. Ружья, похоже, тоже. Интересно, если этот командир всадников хотел заполучить пару лишних бойцов для охраны каравана, то почему не снабдил их всем необходимым? Или он посчитал, что оружие у них есть? Скорее всего так. Здесь, похоже, никому даже в голову не придет, что кто-то может уехать далеко от дома и не прихватить оружия.

Тут мне пришла еще одна мысль, которая мне совсем не понравилась. Дрол, по сути, разбил наш отряд, отделив от нас с Фильхифом гуэлов. И сейчас те находились на виду под постоянным присмотром нескольких всадников. Мы же, как наиболее слабая часть отряда (как считали дролы), находились в другом конце каравана и тоже под присмотром, только женщин и детей. Да-с, не слишком высоко нас оценили. Но зато теперь, даже если мы что и замышляли, то сделать это будет проблематично. Командир дролов рисковать не собирался.

Путешествие с караваном было еще хорошо тем, что позволяло вести наблюдение за жизнью людей этой планеты, не привлекая к себе никакого внимания. Похоже, весть о том, каким образом мы присоединились к каравану, распространилась везде, и я часто ловил на себе насмешливые, а то и презрительные взгляды. Однако подготовка у хоргов отучила меня демонстрировать свои возможности всем подряд.

– Если о тебе известно все, то ты никогда не добьешься успеха. Если ты сильный, прикинься слабым.

Мне еще говорили много подобного. И поскольку все эти замечания были не лишены смысла, то я запомнил их накрепко. Но вот Фильхиф с таким положением мирился с трудом.

– Чего можно добиться, когда тебя презирают все вокруг? – интересовался он у меня, раздраженно косясь на дролов.

– Только так и можно чего-нибудь добиться, – отвечал я. – Вот гуэлов уважают. Посмотри, каким почетом их окружили. И чего ОНИ смогут добиться?

Фильхиф привстал на телеге и разглядел вдали гуэлов.

– Да, – признал он. – С таким почетом трудно что-либо сделать. Их ни на минуту не оставляют одних…

– …в то время как мы предоставлены сами себе и в лучшем случае удостаиваемся презрительных полуулыбок, – закончил я. – Это демонстрирует, что не стоит недооценивать противника и судить о нем по первому впечатлению.

На ночь караван остановился на просторном лугу. Телеги поставили в круг. Женщины тотчас кинулись готовить костры. Некоторые тащили котелки и припасы. Мы с Фильхифом, не зная, чем можем помочь в этой суете, отошли чуть в сторону и оттуда наблюдали за всем. И только сейчас я разглядел, что в караване не только дролы. Здесь были представители расы, которую я еще ни разу не видел, – тоже гуманоиды, но синим цветом кожи и выпученными глазами они напоминали утопленников. Не хотел бы я встретиться с ними ночью на берегу реки. Так и заикой стать можно. Еще здесь я с удивлением заметил отряд гуэлов. Они располагались отдельно и равнодушно наблюдали за суетой вокруг.