Фокус-покус от Василисы Ужасной

– Конечно! Все куплено! Деньги только своим платят!..

Поняв, с кем имеет дело, Архип постарался вежливо избавиться от психопатки.

– Увы, – заулыбался он, – требования, предъявляемые нами к музыке и тексту, очень строгие.

Но не расстраивайтесь, ступайте домой, работайте дальше.

Девица фыркнула.

– Я Лора Бойко!

– Да хоть Мадонна, – обозлился Архип, – мы ничью песню в ротацию не поставим, если она слабая.

– Вы меня крутите! Давно! Деньги платите!

Сколько раз «Румяный ветер» прогнали! Где мой гонорар?

– «Румяный ветер» поет Клавдия Мокова.

– И что из того?

– Насколько я знаю, эту и впрямь очень сейчас популярную песню написал Дэвид Брюлов.

– Не фига подобного, – взвилась Лора, – она моя, я прислала кассету на вашу «Русскую зажигалку», ждала, ждала ответа, наконец мне позвонил мужик и сказал, что музыка говно, слова дерьмо, но у радио есть программа поддержки молодых талантов, поэтому мне положена небольшая сумма денег.

Лора обрадовалась. Конечно, она рассчитывала стать либо Ларисой Рубальской, либо Земфирой или на худой конец Шнуром, но и столь скудное вознаграждение ее устраивало.

Лора встретилась в кафе с молоденькой голубоглазой блондиночкой, которая вручила ей сто долларов и попросила подписать некую бумагу для бухгалтерии. Глупая Лора подмахнула подсунутую страничку не глядя. Там было много текста, набранного очень мелким шрифтом, вникать в его смысл ей не хотелось. Но потом по радио стали гонять «Румяный ветер», и Бойко с изумлением узнала свое творение, правда, слегка переделанное.

У Лоры, допустим, первый куплет звучал так:

«Черная весть страшной птицей над головой твоей кружится, я ушла, я не твоя, лучше тебе забыть меня», а Клавдия пела: «Угрюмая весть черной птицей над макушкой твоей кружится, я ушла, я не твоя, лучше тебе не вспоминать меня».

Но согласитесь, это очень и очень похоже. Автором текста и музыки, понотно повторявшей вариант Лоры, был Дэвид Брюлов. Полная здорового негодования Лора приехала к Сергееву, благополучно спутав две радиостанции.

– У меня есть черновики стихов, – горячилась девушка, – и различные варианты мелодии. Пусть ваш Брюлов покажет свои наброски! И вообще, можно же экспертизу сделать!

– Брюлов не наш, – ответил Архип.

– Но песню вы гоняете!

– Другие радиостанции тоже. Мы выпускаем в эфир популярную музыку.

– Платите деньги, – уперлась Лора.

Сергеев вызвал к себе в кабинет юриста и велел:

– Возьми к себе девушку и разберись.

Осталось непонятным: Архип сам срежиссировал дальнейшие события, тихо радуясь тому, что может насолить своему заклятому другу, или Лора, проявив расторопность, по собственной воле отправилась по редакциям. Но уже через неделю все московские издания, так или иначе связанные с шоу-бизнесом, поместили на своих страницах огромные статьи. Заголовки впечатляли: «Русская зажигалка» обманывает начинающих композиторов", «Дэвид Брюлов – талант или вор?», «Чью песню поет Клавдия?»

Разразился немыслимый скандал, Бойко подала в суд и с треском его проиграла. Юрист «Русской зажигалки» показал на заседании договор, собственноручно подписанный Лорой. Из его текста стало ясно, что девушка, получив за слова и мелодию сумму, эквивалентную тысяче долларов США, полностью отдает все права на произведение Дэвиду Брюлову. Тот мог теперь поступить с ее песней, как ему заблагорассудится. Особым пунктом в договоре было выделено: «Брюлов имеет право установить на произведение „Румяный ветер“ свое авторство после переделки слов и музыки».

Лоре следовало внимательно читать бумагу перед ее подписанием, в особенности строки с самым мелким убористым шрифтом.

И никакие ее вопли типа «Мне дали всего сто баксов, и песню я не продавала» не помогли.

Вот так завершилась эта история, но неприятный привкус от нее остался. Очень многие люди были теперь уверены: Брюлов просто ворует песни у дураков, поступает с наивными людьми, как с Лорой. Настоящие звезды, такие, как Кристина Орбакайте, Диана Гурцкая, Борис Моисеев, Жасмин и иже с ними, никогда не обращались к Брюлову. Но Дэвид не унывал, на его век хватит таких, как Клавдия.

Кирилл закашлялся, потом спросил:

– Хорошая история?

Я пожала плечами:

– Подлецы встречаются повсюду, в книгоиздательском бизнесе тоже, даже в советские времена случались скандалы. Один из писателей, фамилия его тебе ничего не скажет, сейчас он прочно забыт, но в шестидесятых, семидесятых годах двадцатого века считался чуть ли не классиком, был главным редактором одного из «толстых» литературных журналов, выпустил новый роман. Талантливое, яркое, совершенно несвойственное ему произведение. Книга вышла, и взорвалась бомба. Из провинции приехал мужчина, представил черновики и сообщил, что отправлял рукопись в то издательство, которым рулил N. Ему пришел отказ, а затем в свет вышла его книга под фамилией N. Правда, в ней были сделаны кое-какие переделки. Герой превратился в героиню, главный злодей тоже стал женщиной, действие из рыболовецкого совхоза было перенесено в портовый город, но коллизии, сюжетные линии, характеры остались неизменными. Рассказанная тобой история меня не удивляет.