Стриптиз Жар-птицы

– Вы только не орите, – попросила она, – я ничего плохого не сделала. Зачем трупу телефон? Звонить он не станет. Я трубу подобрала и могу пользоваться. Что упало, то пропало!

– Оригинальное понятие о собственности, – мрачно улыбнулась я. – А где ты нашла мобильный?

– В электричке! – лихо соврала Олеся.

– Да ну? – изумилась я. – Однако тебе повезло, лично мне в электричке никогда ничего дороже мятой газеты не попадалось! Расскажи о своей удаче!

Олеся прищурилась.

– Ну, вечером поздно я вхожу в вагон. Гляжу – лежит! Вокруг никого. Че, следовало оставить?

Я молча встала с деревянного обрубка, на который села пару мгновений назад, и пошла к двери.

– Эй, вы куда? – забеспокоилась Олеся.

– В милицию, – спокойно ответила я. – Моя подруга выпала из окна, и в это время сотовый находился у нее в специальном креплении на поясе. И как он потом очутился у девушки Филимоновой?

– Отскочил в сторону, – заявила врунья.

– Потом встал, побежал на станцию, влез в вагон и лег на пол. Там ты его и нашла. Олеся, Дана Гарибальди всегда держала аппарат на цепочке. Лучше скажи правду!

– Мне попадет… – захныкала медсестра, – мать выдерет…

– Хуже будет, если тебя обвинят в соучастии в убийстве! – рявкнула я.

– Ой! – испугалась Олеся. Нахалка уже не изображала страх, похоже, ей и впрямь стало не по себе.

– Где ты взяла телефон? – насела я на нее.

– Нашла!

– Не ври!

– Не, правда!

– Не смей рассказывать охотничьи истории про электричку.

– В саду увидела, – прошептала Олеся.

– В каком?

– Ну… там, – махнула она рукой.

– Мне что, из тебя клещами каждое слово вытаскивать? – обозлилась я. – Чей сад?

– Гарибальди, – прошептала Олеся.

– Что ты там делала?

– Ну… э… ваще… гуляла!

– На чужом участке?

– Ой! Пожалуйста, не кричите!

– А ты не ври!

– Говорю правду!

– Всегда? В особенности ты правдива сейчас, – засмеялась я. – Действительно, ничего удивительного, Дана обожает пускать на свою территорию посторонних! Ее сад – общественный парк! Значит, так! У тебя есть выбор: либо прекращаешь лгать, либо я вызываю ментов. Но только не надейся, что я обращусь к идиоту Грибкову. Позвоню своим приятелям в Москву, приедет бригада с Петровки. То-то твоей маме радостно станет, когда на дочь наручники наденут.

Девушка издала стон.

– Все из-за Феди!

– Какого Феди? – не поняла я.

– Федор Баландин, красивый, умный, – снова захныкала Олеся. – Он недавно из тюрьмы вышел. У Феди деньги есть! Его за ерунду посадили, он не виноват был, менты дело сфабриковали. Федя спокойно шел домой со смены, а тут они, волки позорные, на машине! Схватили его – и в отделение. В кармане у него пистолет нашли. Ну там экспертизу сделали, выяснили, что из ствола какую-то девку убили, вот и запихали Федю на семь лет. Но он ни при чем! Оружие ему менты подсунули…

Олеся продолжала с жаром рассказывать о несчастной судьбе Баландина, я молча слушала излияния дурочки. Я не один год была женой майора милиции и знаю, что порой сотрудники МВД способны подтасовать улики. Известно мне и то, что иногда с задержанным заключают договор: ты берешь на себя пару дел-глухарей, а мы беседуем с соответствующими структурами. И уголовник мотает срок на хорошей зоне в качестве библиотекаря. Или преступнику обещают посодействовать при оформлении условно-досрочного освобождения. Бывает и по-другому. Отчаявшись упрятать за решетку опасного бандита, который умело организовал себе алиби, оперативники ухитряются подсунуть ему пакетик с героином и отправить-таки в заключение. Но такие нарушения закона случаются не часто, зато подавляющее большинство уголовников обожает твердить о «ментовском беспределе». Если послушать тех, кто находится на зоне, то они все белые ангелы. Наверняка и Федор Баландин из их числа.

Выйдя на свободу, он нанялся строителем и сейчас отделывает коттеджи. С Олесей он познакомился полгода назад, вскружил глупышке голову. Причем до такой степени, что девушка решила выйти за Феденьку замуж, а для начала привести его домой, познакомить с мамой.

В отличие от дочери мать не обделена умом и сообразительностью, поэтому она сказала Олесе:

– Чтоб его духу в моем доме не было! В загс отправишься через мой труп!

Олеся попыталась привычно закатить скандал, но мамуля, всегда исполнявшая капризы доченьки, проявила твердость и заявила: