Примерно месяца два назад Кира, приняв решение больше не лечиться, совершенно случайно столкнулась на улице с дряхлой бабкой, стоявшей у входа в магазин с клюкой в руке. Старушка, чисто одетая, в крепкой обуви и цигейковой шубке, не выглядела нищей.
– Доченька, – попросила она, – я плохо вижу, погляди кругом, кошелек у меня какие-то парни выхватили, с пенсией! Может, бросили где?
Хорошая вещь, теперь таких не делают.
Кира глянула на асфальт и приметила около урны потертый кошелек. Водопьянова подняла его – он был пуст – и спросила:
– Сколько денег-то было?
– Две триста, – пояснила старушка, – пенсию домой из сберкассы несла.
– Что же вы одна пошли, – покачала головой Кира, – грабители выслеживают стариков, которых никто не сопровождает.
– Одна я живу, – вздохнула старуха, – все мои поумирали.
Водопьянова, жалостливая и вполне обеспеченная женщина, вытащила из своей сумочки сначала две купюры по тысяче, потом еще три сотни, сунула их в бабкин кошель и сказала:
– А вам повезло, деньги на месте, что-то бандитов спугнуло, не успели все украсть! Держите, цела ваша пенсия.
Старушка, взяв портмоне, потрогала купюры, вздохнула и вдруг сказала:
– Добрая ты, потому и счастливая. Злой человек горе к себе приманивает. Но есть и у тебя беда, ребеночка хочешь, а господь не дает.
Кира вздрогнула, почти ту же фразу ей недавно сказало мировое светило гинекологии, престарелый профессор Зак:
– Вы, дорогая, совершенно здоровы, муж тоже, а детей бог не дает, и тут медицина бессильна.
– Но за твою доброту будет тебе награда, – тихо продолжала бабушка, – может, и ребеночек родится!
– Это навряд ли, – ответила Кира и собралась уходить.
– Эй, погоди, – придержала ее старуха, – не торопись, а слушай, если хочешь родить, возьми к себе бездомную собаку. Пригреешь животину и забеременеешь.
Кира машинально посмотрела в сторону автобусной остановки, где под скамейкой лежала дворняга.
Бабушка перехватила ее взгляд и покачала головой:
– Нет, не эту.
– А какую?
Старушка тяжело оперлась на палку.
– Собака сама придет и на коврик у твоей двери сядет, жди.
Кира махнула рукой и пошла в магазин. Около двери она почему-то оглянулась и не увидела пенсионерку. Длинная, прямая как стрела улица вся просматривалась, но небольшой фигурки, опиравшейся на клюку, нигде не было. Старушка словно испарилась.
Неделю назад Кира позвонила мне и, поболтав о том о сем, неожиданно сказала:
– Конечно, я понимаю, что глупо, но каждый день по шесть-семь раз выглядываю на лестницу, вдруг эта обещанная собака придет? Бабушка, наверное, сумасшедшая, как ты считаешь?
В ее голосе звучала такая надежда, что я не посмела сказать ей о своем истинном отношении к происшествию. И вот теперь мне предоставился случай помочь Кире.
Батон спокойно устроился на коврике под дверью.
– Сиди, – строго велела я, – не смей шевелиться. Сейчас выглянет твоя будущая хозяйка.
Сомневаюсь, конечно, что она в таком возрасте сумеет родить ребенка, тебе придется заменить ей детей, понял? Кира добрая, отмоет, откормит, все у тебя будет хорошо. А теперь жди!
С этими словами я нажала на звонок и сбежала на один пролет вниз. Только бы Батон не последовал за мной! Но пес остался на коврике. Может, он сильно ослабел, а может, понял мои слова?
Через секунду я услышала голос Кирки:
– Мама Аня! Собака! Она пришла!!!
– Говорила же тебе, – раздался мягкий говорок свекрови, – подожди, и все получится. Какой худой!
– Иди сюда, миленький.
– Не бойся, ну, заходи.
– Мама Аня, свари кашу, на молоке. Наверное, нельзя ему сразу мясо.
– Сейчас, сейчас…
Продолжение разговора я не услышала, дверь захлопнулась.
Я осторожно пошла вниз. Что ж, Батону будет хорошо, его судьба коренным образом переломилась, но мои дела обстоят очень плохо. Я ни на шаг не продвинулась в поисках таинственного предмета. И сейчас необходимо ехать на улицу под названием «Черное озеро». Порывшись в атласе, я нашла ее в районе Новокосина и загрустила. Опять пилить через весь город! Правда, можно воспользоваться МКАД.
Не успела я подумать, как лучше добраться до Кольцевой автодороги, как заверещал мобильный.
– Пуся моя, ты где? – поинтересовался Федор.
Я вздрогнула. Вот черт! Ну совершенно забыла про то, что мне предстоит сегодня вступать в некое литературное сообщество, и вновь натянула джинсы с футболкой.