Филе из Золотого Петушка

Кажется, Горький.

– Садись, – велел Федор и пихнул меня в сторону ободранного колченогого стула.

Я устроилась на протертом сиденье между двумя мрачно молчащими личностями: женщиной с распущенными темными волосами и мужиком лет шестидесяти, чей пиджак обильно покрывала перхоть.

– Подожди, – сказал Федор и ушел.

– Так волнуюсь, – вздохнула женщина и рукой, на которой звенело штук двадцать браслетов, стала поправлять челку, – просто ужасно.

Господи, сейчас выгонят, как считаете?

Поняв, что вопрос относился ко мне, я решила успокоить даму:

– Не переживайте. Подумаешь, ерунда!

– Что вы такое говорите? – воскликнул мужчина. – Это же самое яркое событие в жизни! Там сам Катенин председатель.

Я помолчала пару секунд, потом не выдержала и робко спросила:

– Кто такой Катенин?

Мужик поморщился, как от зубной боли.

– Вы вообще зачем сюда явились?

– Ну.., э.., вступать в общество «Литературные деятели и прогресс».

– Понятно, – процедил дядька, потом, обежав меня взглядом, поинтересовался:

– Пишете или переводите?

– Сочиняю.

– И, позвольте узнать, в каком жанре?

Я вытащила из сумочки «Гнездо бегемота».

– Вот, первая была. Вообще-то я уже три издала, сейчас четвертую пишу.

Мужик скривился так, словно глотнул случайно вместо лимонада растительное масло.

– Это повесть о любви?

– Нет, детектив.

– Детектив?

– Да.

– Криминальный роман???

– Ну да.

– Какая гадость!

– Почему? – воскликнула я.

Но дядька отвернулся в сторону. Тетка в браслетах начала мелко-мелко креститься. То ли она испугалась, увидав «Гнездо бегемота», то ли просила у господа поддержки перед тем, как окажется у стола, где заседает приемная комиссия.

– А ну, дайте, – выхватил у меня «Гнездо бегемота» дядька, – скажите, пожалуйста, замечательная бумага. Вот, Милада Сергеевна, гляньте, всякую дрянь великолепно издают, а мой сборник рассказов просто на газете напечатали!

Я вздрогнула и спросила:

– Тут Смолякова?

– Где? – насупился дядька.

– Но только что сказали: Милада Сергеевна!

– По вашему мнению, эта детективщица единственная, имеющая право носить такое имя и отчество? – злобно сказала дама с браслетами и взяла «Гнездо бегемота». – Да, Арсений Викентьевич, вы абсолютно правы! Убогое содержание, отвратительный сюжет, а полиграфия на высоте!

Мне стало обидно.

– Но вы же не читали моей повести!

– И не стану, – резко ответила тезка Смоляковой, – к подобной литературе я даже щипцами не прикоснусь.

– Откуда же вы знаете, что в ней все плохо? – не успокаивалась я.

– Милочка, – скривился Арсений Викентьевич, – у вас какое образование?

– Десять классов, – ответила я сущую правду, в силу некоторых семейных обстоятельств мне пришлось бросить обучение в институте <См, роман Д. Донцовой «Черт из табакерки», изд-во «Эксмо».>.

Арсений Викентьевич закатил глаза:

– Боже! Со свиным рылом в калашный ряд! Да Катенин вас никогда не примет, лучше сразу уходите, не позорьтесь!

– Вы знаете, кто такой Катенин? – спросила Милада Сергеевна. – Он сын того самого Катенина!

– Какого? – не поняла я.

– Да уж! – вздохнул Арсений Викентьевич. – Вы же детективы клепаете, истории литературы не знаете. Был такой Петр Александрович Катенин, поэт, драматург, переводчик, историк и теоретик литературы…

– Может, Павел Александрович, – перебила его я, – современник А.С. Пушкина? Умер в 1853 году.

– Он самый, – процедила Милада Сергеевна, – так вот, председатель организации «Литературные деятели и прогресс» – его сын, Михаил Семенович.

– Но этого не может быть! – покачала я головой.

– Почему? – в один голос воскликнули коллеги по перу.

– Ну, во-первых, тот Катенин был Павел, а отчество этого Семенович, а во-вторых, сколько же ему лет? Даже если предположить, что ребенок родился в год смерти отца, и то выходит больше ста пятидесяти. Нестыковочка получается!

– Значит, он внук, – нахмурился Арсений Викентьевич.

– Тоже маловероятно, уж скорей праправнук!

А что он пишет?

– Кто? Михаил Семенович? – удивилась Милада Сергеевна.

– Да.

– Он знаток русского языка, председатель…

– Это я поняла, – довольно бесцеремонно перебила я даму, – сам-то он что написал? Роман, повесть?

– Михаил Семенович написал изумительную вступительную статью к стихам своего предка, – завела Милада Сергеевна, – он работал семь лет!