Летучий самозванец

Я схватила Юру под столом за руку. Хороший вопрос: разумного ответа на него не найти.

– Алина, попытайся рассказать все спокойно, – попросил Леонид, – без эмоций, просто изложи факты.

– Давно пытаюсь это сделать, но вы мне не даете, – укорила всех диетолог. – Перебиваете.

– Ты встретила ангела. Что он сказал? – спросил Василий Олегович.

Бортникова скрестила руки на груди.

– Сначала передал привет от Дениса, а затем протянул коробку, вон ту, что стоит на столе, и заявил: «Денис мечтает о встрече с матерью, мальчик в раю, там обитают невинные души. Он каждый день молится за маму, надеется, что его обращение к ГОСПОДУ поможет твоей душе попасть в сады бессмертия. Но, увы, ты слишком погрязла в грехах. Если хочешь переместиться со временем к сыну, то посвяти свою дальнейшую жизнь праведным делам. Чтобы замолить тобой содеянное, понадобится не одно десятилетие, поэтому Денис решил тебе помочь. В этой укладке лежат дозы «омолодителя», съешь одну и обретешь крепкое здоровье на долгие годы. Денис не имеет права вмешиваться в земные дела, но он готов на все, чтобы мама, в конце концов, оказалась рядом. Я лишь передаю тебе послание от сына. Для собственных нужд тебе хватит одной пилюли, а в коробке их много. Раздай остальные достойным людям, но помни: те, кто употребит лекарство, проживут на земле очень долго, а это не всегда во благо!»

Все уперлись взглядами в коробку.

– Это смахивает на бред, – высказался Юра.

Я тоже не удержалась от критического замечания:

– Нелогично выходит. Если мальчик мечтает увидеть мать, то почему он посылает ей средство для рекордного продления жизни? Откладывает свидание?

Юра довольно сильно пнул меня под столом, я ойкнула, а Манана торжественно произнесла:

– У вечности свои законы, сто лет там секунда. Денис хочет, чтобы мать очутилась с ним в раю, Алине необходимо время для замаливания грехов, если она умрет до того, как очистит душу, то окажется в аду. Вот тогда им никогда не встретиться.

Леонид взял со стола бокал вина, сделал большой глоток и поднял руку:

– Дайте слово ученому! Жара, стресс, испытанный Алиной при сообщении про карантин, – все вместе дало эффект галлюцинации!

– Мама! Красивая коробочка, – заверещала Тина, – можно посмотреть? Дай!

– Если ангел – фантом, то откуда здесь этот железный бокс? – спросил Никита Редька.

– Дай! Дай! Дай! – монотонно повторяла девушка, пытаясь дотянуться до середины стола.

Алина выпрямилась:

– Слушайте. Денис умирал долго. Я надеялась, что найду мощное средство, панацею и сын проживет еще пару лет, а за это время наука шагнет вперед, создаст волшебное лекарство.

– Бедняжка, – прошептала Манана, – как я тебя понимаю.

– Довольно часто рассеянный склероз удается загнать в стадию ремиссии, – всхлипнула Алина, – но наш случай оказался злым. Сначала у Дени упало зрение, начались проблемы с ногами, руками, потом появилась инвалидная коляска, и, в конце концов, мальчик слег окончательно.

– Ужасно! – прошептала Манана.

Алина округлила глаза:

– Что ты знаешь об ужасе? Да, у тебя не совсем нормальная дочь, но Тина ходит, ест, смотрит телевизор, сама одевается. Ну, не получит она диплом об окончании университета, и фиг с ним! У тебя не кошмар, а вариант нормы. Денис же лежал пластом, одни глаза двигались.

– Для такого больного смерть – избавление от мучений, – растерянно обронила Аня. – Простите, пожалуйста, это случайно вырвалось.

– И никто из врачей не мог сказать, когда Денис меня покинет, – звенящим голосом перебила ее диетолог. – Я потеряла надежду, осталась лишь безысходность, каждое утро я спрашивала себя: может, это случится сегодня? Тридцать первого декабря я села к Дене на кровать и спросила: «Котенька, Дед Мороз принес тебе подарки, но, может, ты хочешь чего-то особенного?»

Странно обращаться к полностью парализованному и душевно умершему человеку. Денис давно не общался со мной. Доктора утверждали: он не способен оценивать действительность адекватно. Я все равно вела с Деней беседы, не надеясь на ответ. Мальчик обычно не реагировал. Но в тот день он вдруг посмотрел на меня так пронзительно остро, с мольбой. И я поняла его невысказанное желание. Взяла морфий…

– Нет, – затрясла головой Манана, – не рассказывай! Не надо!

– Мама! Мама! Конфетки! Красивые! – нудила Тина, но присутствующие не обращали на нее ни малейшего внимания.

Василий Олегович схватился за грудь.