Пересмешник

Я подал ей руку, когда она выбиралась из коляски, и повел к особняку. По пути мы встретили чэру эр’Тавиа, которая, опираясь на клюку, направлялась к своему дому. Она остановилась, смерив нас тяжелым взглядом. Я вежливо снял шляпу, приветствуя старую леди, но она, проигнорировав меня, сказала Бэсс:

– А-а-а… отродье низшей! Давно тебя не было видно. Я всегда знала, чэр эр’Картиа, что вы пойдете по кривой дорожке, раз водите дружбу со всяким сбродом! Все ваш батюшка виноват, вечно шлялся, словно он не чэр, а солдат какой-то! Очень неразборчив был в знакомствах.

Я пожелал ей доброго дня, и старуха, продолжая ворчать, перешла на другую сторону дороги и распахнула калитку у дома, где ее ожидали два десятка кошек.

– Как она узнала, кто я?

Я посмотрел на окаменевшее лицо Бэсс, глаза которой были скрыты за стеклами темных очков. Создавалось такое впечатление, что ей только что залепили пощечину.

– Ей две сотни лет. Думаю, за такое время можно научиться понимать, кто перед тобой стоит. Не обращай на нее внимания, пожалуйста. Иногда старую чэру заносит. Основную часть дней она вполне милая особа.

Стэфан, который имел собственное мнение на этот счет, громко фыркнул, но от комментариев воздержался.

Мы в молчании дошли до моего особняка. Я постучал, но дверь распахнул отнюдь не Бласетт. Это была Полли, и обе ее головы выглядели очень встревоженными:

– Слава Всеединому, Тиль! Мы уже и не знали, что думать! – с облегчением воскликнула она, едва удержавшись, чтобы не обнять меня всеми четырьмя руками. – В Рапгаре ужас что творится, а о тебе никаких вестей с прошлого утра! Я места себе не нахо… О!

Она наконец-то заметила Бэсс и пораженно замолчала. Новая девушка в доме была для Полли настоящим событием.

– Это госпожа Бэсс, Полли, – сказал я, переступая порог следом за девушкой. – Ты сможешь позаботиться о завтраке и кофе?

– Конечно, чэр эр’Картиа, – поспешно сказала она и исчезла на кухне.

– Доброго дня, чэр эр’Картиа. Доброго дня, госпожа, – поприветствовал нас Бласетт. – Вы позволите ваше пальто и ваш плащ?

Он мельком взглянул на мой костюм и заметил:

– Чэр не будет возражать, если я отдам его одежду бездомным? Боюсь, что когда ее смогут отстирать, ткань все равно не станет прежней.

– Как тебе будет угодно. Госпожа Бэсс погостит у нас какое-то время. Подготовь для нее комнату.

– Будет исполнено, чэр.

– Бэсс, в моем доме ты можешь обходиться без очков.

Увидев ее глаза, дворецкий заметно побледнел, но спросил у меня как ни в чем не бывало:

– Где прикажете накрывать завтрак, чэр?

– Во всем полагаюсь на твой вкус. Почему так волновалась Полли?

– Ночной Мясник вновь вышел на охоту прошлой ночью, чэр. Много жертв. Утренняя газета уже у вас на столе.

– Благодарю.

Он важно кивнул и ушел исполнять распоряжения.

– Мне здесь нравится, – сказала Бэсс, оглядываясь по сторонам. – Я тебя не стесню?

– Нет, – я улыбнулся. – У меня в доме редко бывают гости. Мне приятно.

Она улыбнулась в ответ, сверкнув острыми зубками, и стала разглядывать портреты на стенах:

– Ты похож на своих предков. Только глаза у тебя не алые. Это твой дед?

– Да.

Она кивнула и подошла к следующему портрету:

– Твоя мать, несмотря на то, что человек, красавица. А это…

– Мой отец.

Она долго-долго смотрела на изображение, затем спросила:

– Ты хорошо его знал?

– Не так, как бы мне хотелось.

– Наверное, это можно сказать обо всех отцах, – она грустно улыбнулась и тут же удивленно подняла брови, посмотрев вниз.

По полу семенила вереница из шести представителей маленького народа. Они весело прыгали по густому ворсу ковра, и, судя по тому, что волочили кучу снеди, только что наведались на кухню. Особенно меня позабавили два малыша, тащившие на плечах ногу индейки.

Увидев меня, первый идущий пискнул, сбавил скорость, проходя мимо, поклонился, пропищав какое-то приветствие. Все остальные повторили действие своего товарища, причем парни тянувшие ногу, не удержали ее на плечах, уронили на ковер, с извинениями подняли и юркнули в коридор. Спустя несколько секунд, догоняя ушедшую вереницу родственников, появилась еще одна малышка.

Она, разинув рот, в ошеломлении уставилась на нас, затем сунула по куску сахара за каждую щеку и, став похожей на лукавого хомяка, просеменила мимо, кося в нашу сторону хитрющими глазами.

– Квартиранты, – стараясь сдержать улыбку, объяснил я озадаченной Бэсс и повел ее осматривать дом дальше.