Уравнение со всеми известными

— Сергей! Срочно вызывай “скорую”, это может быть инфаркт!

— Мама, тебе в самом деле плохо? — Сын не торопился покидать свой пост.

Ответом ему был тяжкий стон.

Сергей отошел от двери, принялся накручивать диск телефона. Анна дождалась, пока на том конце линии ему начали задавать вопросы, быстро схватила оторопевшую Веру за руку и потащила к выходу, сорвав по пути их пальто с вешалки. Они выскочили за дверь. Лифт стоял на их этаже.

— Вдруг у нее в самом деле инфаркт? — спросила Вера.

— Тогда она вскоре получит квалифицированную помощь. Ну театр! — рассмеялась Анна. — Я помню, в детстве, когда шахтеры из нашего дома получали зарплату, по вечерам стоял стон — драки почти в каждой квартире. Но то пролетариат! А здесь? Старая московская интеллигенция, белая кость! Чуть до рукопашной не дошло!

— Анна, я прекрасно умею постоять за себя.

— О, не сомневаюсь! — весело подразнила ее Анна. — Еще немного, и ты бы тоже грохнулась на колени. Шучу. Ты молодец. Ты говорила все правильно, но они умеют слушать только себя. Это еще не последнее действие пьесы, помяни мое слово. С подобными шакалами нужно играть на опережение.

На улице Костя бросился к Вере, забрал у нее сумки и попытался пошутить, что за время их отсутствия можно было подписать мирный договор с Японией, который уже пятьдесят лет никак не заключат.

— Послушайте, — перебила его Анна, — у меня сегодня из-за ваших разборок сорвалось очень важное мероприятие. Вы мои должники. Давайте отправимся в ресторан? Я приглашаю. Вера вопросительно посмотрела на Костю — я бы с удовольствием, но как ты решишь.

Костя согласился при условии, что приглашает он.

Глава 15

После уютной “ауди” машина Сусликова походила на жестяную банку с мотором. И пахло в ней отвратительно. У Дим Димыча определенно проблемы с обонянием. С заднего сиденья тянуло неприятным запахом. Анна оглянулась.

— Вяленые лещи, — пояснил Сусликов. — Приятель сегодня из Астрахани приехал и подарил. Слушай, а давай не в ресторан пойдем, а купим пива и поедем ко мне?

— К тебе? — В вопрос Анна постаралась вложить максимум информации: ты очень много о себе возомнил, если я так быстро согласилась на свидание с тобой, это еще ничего не значит.

— Да ты не думай, — Сусликов уловил подтекст, — у меня там, правда, такой кавардак, ты сразу поймешь, что я гостей не ждал. Но в ресторане шум, гам, музыка, толком и не поговорить. А к пиву можно еще креветок купить. Ты любишь креветки?

— Люблю, — кивнула Анна. Пиво и креветки майорская зарплата выдержит.

Сусликов жил на краю московской географии. Район назывался Загорье. Гор они не проезжали, а вот лес миновали.

— Мне здесь нравится, — говорил Дима. — Далековато, конечно. Зато в выходные красота. Лыжня в десяти метрах от подъезда. Я сюда переехал после развода с женой. У них с сыном двухкомнатная в центре.

Он еще и алименты платит.

— Сколько лет твоему сыну?

— Десять. А у тебя дети есть?

— Да, дочь и сын.

— И муж?

— И муж.

— Ясно.

Что ему было ясно, осталось для Анны загадкой. Разговор не клеился. Она спрашивала себя, зачем едет с Сусликом на край света, жалела о том, что поддалась на авантюру. Не отбросить ли церемонии и попросить высадить ее у ближайшей станции метро?

— Здесь есть метро? — спросила Анна.

— От моего дома тридцать минут на автобусе. Все, приехали, выходим.

Поздно спохватилась. Ничего, посидит десять минут и уедет на такси. Если найдет, конечно. Надо заказать по телефону. Сразу, как войдут в квартиру.

Сусликов не только ее не ждал, в подобной квартире он никого не мог принимать несколько лет — именно столько она не убиралась. Правда, его дама сердца могла быть слепой от рождения. Он, очевидно, не признавал шкафов для книг, одежды и бумаг. Все лежало под рукой: газеты, рубашки, лыжные ботинки, книги, свитеры, куртки, пустые коробки от зубной пасты, туалетной воды, магнитофонные кассеты, фотоаппарат, автомобильная покрышка, набор отверток и гаечных ключей — в комнате не было ни одной плоскости, включая пол, которая не была бы завалена вещами.

— Я же тебе говорил. — Дима свернул разобранную постель и хлопнул ладонью по дивану. — Присаживайся.

— Ты, очевидно, так привык обыски производить, что и дома остановиться не можешь.

Пробираясь к дивану, Анна задела лыжи, и они с грохотом упали на пол, попутно зацепив стопку журналов и коробку с какими-то инструментами.