Круговорот парней в природе

Спустя примерно двадцать минут после того, как на всей территории «Либер Муттер» воцарилась сонная тишь, из официально пустующей жилой кладовки бесшумной поступью ниндзя выскользнул человек в черной одежде. На его голову был натянут черный капроновый чулок, в руке он держал фонарик.

Аккуратно прикрыв дверь кладовки, черный человек неслышно поднялся на чердак и из этой отдаленной точки неторопливо и осторожно пошел по тому же маршруту, которым ранее с инспекторской проверкой проследовал Борис Абрамович.

Шашлык был чудесный: сочный, мягкий, восхитительно ароматный. Одна порция полностью оправдала в моих глазах факт существования в мире всяческого свинства во множестве его проявлений. Я сразу же простила кабанчика Ваню за то, что он не портфель. Я вообще всем все простила.

Никиту, например, я простила за то, что он по-свински выжил меня из более или менее уютного гостиничного номера. К тому же атлант после первого же стаканчика вина начал недвусмысленно намекать на возможность разделить спорную постель полюбовно. Я краснела, как то же вино, и отмалчивалась, не желая обижать хорошего человека отказом. В том, что Никита – человек очень даже хороший, меня настойчиво убеждала Тяпа.

– Смотри, Танька, упустишь свое счастье! – стращала она.

– Видали мы такое счастье! – пренебрежительно фыркала Нюня – и не врала.

Всякого-разного женского счастья мы с подачи Тяпы, страшно озабоченной, как бы чего такого не упустить, за пару лет после скоропостижного развода повидали немало. Скромница Нюня в одиночку сдерживать жизнелюбивую Тяпу не могла, а мне по слабости натуры ничего не стоило переметнуться из партии феминисток в ряды моралисток и обратно. Вот и теперь я созерцала красавца-атланта прищуренными очами, прикидывая, имеет ли смысл в очередной раз изменить принципам высокой морали ради чего-нибудь такого, знаете ли, низменного и безнравственного…

Наверное, мне не следовало пить вино. Даже наверняка не следовало. Но божественный вкус перебродившего сока винограда «Изабелла» так чудесно дополнял собой не менее божественный вкус шашлыка, что обделить себя приятными ощущениями я не смогла.

Нюня с трагическим пафосом пифии предсказывала, что злоупотребление спиртным ни к чему хорошему не приведет, и в очередной раз оказалась права. Из-за стола я встала с трудом и до джипа, на котором мы прикатили в кафе, добиралась не самостоятельно, а с помощью Никиты, на плечах которого повисла, как казачий башлык.

Впрочем, изобретательная Тяпа не затруднилась представить это как доброе деяние: мол, я не просто так устроилась на широкой спине атланта, а с благородной целью согреть его теплом своего тела. Лишившись куртки и ботинок, Никита был одет не по сезону легко, а прикупить недостающее обмундирование до утра было негде. Те немногие поселковые магазинчики, которые продолжали работать в мертвый сезон, закрывались ранним вечером.

– Холодно, – пробормотала я, когда Никита аккуратно стряхнул меня на сиденье джипа.

Мне стоило труда удержаться и не сползти на пол, потому что кожаная обивка кресла была скользкой, как лед. И такой же холодной: пока мы лопали шашлык и пили вино, машина здорово остыла.

– Холодно, – отчетливо стуча зубами, согласился Никита.

Он завел машину, включил печку и обхватил себя за плечи, но меньше чем через минуту авторитетно сообщил, что самообогрев далеко не столь эффективен, как теплообмен, и потянулся ко мне. То ли печка в машине работала хорошо, то ли Никита здорово разбирался в термодинамике, но согрелись мы с ним очень быстро. Меня даже в жар бросило, когда я осознала, что курточка моя уже распахнута, кофточка расстегнута, и таким образом урок физики тел переходит из теоретической плоскости в практическую. Пытаясь понять степень своей готовности к продолжению курса, я прислушалась к внутренним голосам. Они безмолвствовали, ибо были заняты: Тяпа с Нюней отчаянно тузили друг друга, так как их планы на ближайшее будущее (по прогнозам многоопытной Тяпы, от двадцати минут до двух-трех часов) кардинально разошлись.

Нюня требовала блюсти моральный облик. Тяпа жаждала плотских утех. Я не знала, что делать. Моральный облик был мне традиционно дорог, но ради счастливой личной жизни я готова была им пожертвовать.

– Опять?! – возмутилась Нюня. – Вспомни, чем это кончилось в прошлый раз!

«В прошлый раз» – это означало «минувшим летом». Тогда я на фоне кровопролитной детективной истории в маленьком курортном поселке закрутила бурный роман с красавцем по имени Рома^[1]. Поначалу лавстори складывалась к обоюдному удовольствию, но потом мы вернулись в город, погрязли в быту, и с нашим романом случилось то, что происходит с большей частью романов курортного происхождения: он увял на корню.

---

1 Читайте об этом в романе Елены Логуновой «Хижина тети Томы».