Принцесса-чудовище

– Матушка… – позвала она, остановившись.

Мать не откликнулась. Шарлотта нащупала ручку дверцы, открыла и вошла внутрь. В кромешной темноте она коснулась рукой юбок матери, упала на сиденье рядом и спросила:

– Нас повезет Никифор?

Мать молчала.

– Матушка… пора ехать…

Ни звука. Наверное, уснула. Шарлотта бросила узел на противоположное сиденье и, не желая испугать мать, тронула ее руками. Та была вялая, расслабленная, повалилась на дочь, придавив ее неестественно тяжелым телом. Напрягшись, Шарлотта вернула ее в прежнее положение…

Внезапно пришло осознание одинокости и безжизненности, будто карета являлась маленьким островком в огромном и пустом океане тьмы, где никого не осталось, нет ни земли, ни неба, только ветер ищет блуждающие души, чтобы растерзать их. Шарлотта не смела шелохнуться, боялась, как бы ветер не нашел ее и не унес далеко от матери, с которой не так страшно. А он нескончаемо завывал, налетая на карету, отчего она скрипела и пошатывалась, словно вот-вот кубарем покатится в неизвестность. Шарлотта сжимала пальцы матери, надеясь на ее защиту, одновременно понимая, что защиты ждать неоткуда. Как же раньше она не оценила, что жила под защитой той, которую иногда ненавидела, иногда любила, но которой никогда не говорила о своих чувствах? Лишь сейчас, не зная, что случилось, но ощущая несчастье, Шарлотта поняла свою связь с матерью, однако поздно.

О карету что-то ударилось. Девушка не испугалась, а повернула голову на звук, готовясь встретиться с чудовищем, имя которому смерть. Да, подумала о смерти, и что пришла она за нею. В доме было страшно, потому что Шарлотта думала о спасении, но от смерти не спасешься. За каретой кто-то ходил. Ходил неторопливо, касаясь руками стенок. Дверца распахнулась, по очертаниям Шарлотта угадала – мужчина. Своего голоса она не узнала:

– Кто здесь?

Нелепое мычание в ответ. Девушка всматривалась в фигуру, которая была крупной и вроде бы знакомой. Мужчина дотронулся до нее. Почувствовав тепло руки – значит, это не смерть! – Шарлотта схватилась за нее, вышла. Перед нею стоял Никифор, странно шатаясь.

– Никифор, огня… – жестами и словами объясняла она.

Тот принес фонарь, поставив его внутрь кареты, чиркнул спичкой и поджег фитилек. Огонек разгорался, и все отчетливей в светлеющем пространстве проступала фигура матери, ее опустошенные глаза.

– Мама… – шевельнула губами Шарлотта, постигая безвозвратную потерю.

Марго нежилась в постели, слушая бушующую стихию за окном. Ее мысли возвращались к упрямой герцогине и убийце, но, сидя у брата в имении, нельзя распознать, кто убивал. Марго приняла меры: сторожевые собаки бегали всю ночь по усадьбе, гончих псов вывели из псарни и привязали в разных местах, убийце не пройти. Вдруг к ней влетел брат, протянул лист:

– Поднимайся. Шарлотта прислала записку со слугой…

– «Михаил Аристархович, случилось несчастье, мне нужна Ваша помощь. Шарлотта», – прочитала она вслух. – А что слуга говорил?

– Он сразу же ускакал, хотя я звал его. Ты поедешь?

– Разумеется. Скажи подполковнику…

– Уже сказал.

– Тогда выйди, я оденусь. Позови Анфису.

Фон Бэр, фон Левенвольде и де ла Гра с мрачными лицами находились в каминном зале, где было так же темно, как прежде, горели лампы и свечи, но отсутствовали герцогиня и Шарлотта, просившая помощи. С большим изумлением они встретили соседей, значит, не знали о приглашении. Уваров, вскользь бросив приветствие, спросил:

– Где мадемуазель Шарлотта?

– В своей комнате, – буркнул де ла Гра, недобро сверкнув глазами. – Она закрылась, никого не пускает.

Не спросив разрешения увидеться с девушкой, Уваров бросился в ее комнату. Подскочил Левенвольде:

– Куда вы?

Заметив, как им не рады в этом доме, Марго поспешила оправдать поведение брата:

– Мадемуазель прислала записку, сообщив, что случилось несчастье и ей нужна помощь. Простите, господа, мое любопытство, но что же произошло?

– Моя сестра убита, – сообщил фон Бэр.

Он держал в руках графин и рюмку. После страшных слов плеснул в рюмку так, что водка пролилась на пол, выпил и откинулся на спинку кресла. Марго похолодела, теперь уже точно зная: убийца сидит в этом зале. Останавливая взгляд на каждом из мужчин, она пыталась определить, который из них. Должен же он как-то проявить себя? Заметив, что и они исподволь изучают ее, молодая женщина спряталась за недоумением: