Пончик с гвоздями

Тонконогий вдовец еще прикрикнул на нее для убедительности, и до обитательницы закрытой комнаты стало наконец что-то доходить.

– Ты чо? Кто пришел? А чо открыл? Вот дурень! Скажут моему Тольке, он тебе первому башку снесет. Нет, первой все же мне. И чо орешь-то? – послышался громкий шепот.

Никите Гавриловичу некогда было думать о конспирации, поэтому он орал, не думая о гостях.

– Вставай давай! Надо Машкину страховку найти! Представь, она, оказывается, еще и застраховаться успела. Нет, молодец у меня баба, жаль, пристрелили…

– Дурак, не пристрелили бы, фиг бы ты страховку увидел, – недобро усмехнулась невидимая Танька.

– Да уж, что ни делается, все к лучшему.

Распузоны просто не могли больше слышать их перебранку. Даже Клавдия, которая все еще настороженно относилась к погибшей, брезгливо передернула щеками. Супруги прекрасно понимали, что сейчас Зудову будет явно не до ответов на их вопросы, но решили мужика просто помытарить. Да и собеседницу хотелось разглядеть получше.

– Никита Гаврилович, – появилась в дверях комнаты Клавдия. – Мы же с вами еще не закончили беседу.

Никита Гаврилович, похоже, ни на какую беседу уже не рассчитывал. Он вообще не мог ни о чем думать, кроме как о страховке. Он метался по комнате и переворачивал все вверх дном. Воспользовавшись моментом, Клавдия Сидоровна могла спокойно оглядеться. Вторая комната была более обставленной. Вероятно, до нее еще не добрались жадные руки изготовителя клипов. Широкая, роскошная кровать, вычурное зеркало, небольшое бюро, которое имело несколько маленьких ящичков с замком. Никита Гаврилович теперь возился возле него, кряхтел, пыжился, но взломать не мог, а ключей у него, похоже, никогда не имелось. На кровати разлеглась дама непонятного возраста в полинявшей сорочке, которая, не обращая внимания на присутствующих, снимала с головы бигуди.

– Никита, ты ножик на кухне возьми, – посоветовала она.

– Позвольте нам все же договорить, Никита Гаврилович! У нас имеются подозрения, что это вы прикончили супругу. Именно из-за страховки, – решила испортить людям праздник Клавдия.

– Ну решили и решили. Вы же меня сейчас забирать не собираетесь, так? Ну и, значит, не мешайте. Видите, люди делом заняты… – отмахнулся от них вдовец.

– Скажите, а что, вас все время снабжала супруга? – спросил Акакий.

Никита Гаврилович решил, что гости все равно от него не отвяжутся, и опустился на кровать.

– Она не снабжала. Мы оба работали, но ей за работу платили, а мне нет. Вы поймите, я же не слесарем каким-то тружусь. Я – творческий работник!

– Уж лучше бы слесарем, – буркнула под нос себе Клавдия и продолжала уже более сурово: – А ваша жена, она разве не творческий работник?

– Ой, ну какое это творчество? Вы меня прямо смешите, ей-богу. Бегать по городу, брать интервью, писать заметки в серую газетенку… это, по-вашему, творчество? Да эти статьи все равно никто не читает! Ну, платили, и ладно. Да если бы еще хорошо платили, а то – слезы! Нет, Мария просто не умела зарабатывать деньги, ей все время нужна была крепкая рука. И вообще, вы мне мешаете отдыхать, а мне еще трудиться! У вас еще есть вопросы?

– У меня к вам ма-а-аленькая просьба, – просительно сложила руки на животе Клавдия. – Вот я тут вам за зеркало свой номер телефончика заткну, а вы уж, если что-нибудь про Марию услышите – может, спрашивать ее будет кто или позвонит, не сочтите за труд, позвоните мне. Я же не поленилась сообщить вам про страховку.

– Ой, да уже идите, позвоню, – чуть ли не начал подталкивать гостей к двери хозяин квартиры.

Конечно, можно было сказать Зудову, что жена его работала вовсе не в газете, а являлась владелицей пусть небольшого, но салона. И этот салон тоже, скорее всего, теперь по закону может принадлежать ее супругу, только… Ну, не хотела Клавдия доставлять этому сверчку радость, и все! И Акакий не хотел. Пусть Зудов узнает о наследстве от кого-нибудь другого.

– Спасибо, вы нам очень помогли, – съязвила Клавдия Сидоровна и направилась к выходу.

Их даже никто не проводил до двери, так сверчок с подругой торопились добраться до страховки.

– Номер запиши, – шепнул Акакий. Затем, в ответ на недоуменный взгляд супруги, пояснил: – Номер телефона, говорю, запиши. Вон, у них на аппарате написан. Мало ли, вдруг пригодится.

Клавдия вытащила из сумочки ручку и начеркала цифры прямо на руке. Ничего, домой придет – перепишет, а руку вымоет.