Моя вечная жизнь

Темные глаза на бледном лице горели мрачным огнем, черты лица были резкими, с преобладанием прямых линий. На стыке сведенных углом бровей топорщились вертикальные морщинки, отчетливо наметившиеся складки уходили от крыльев носа к уголкам плотно сжатых губ. Он был еще молод, не старше тридцати, но сразу чувствовалось – этот человек никому не позволит вести его по жизни за ручку.

И у меня этот мужчина вызывал отнюдь не материнские чувства. Его мужская привлекательность была несомненной, и я ощущала, что она растет. Прибывает, как вода в прилив! Как черная вода из моего сна про строительство белой стены.

Непреодолимое влечение – не менее редкое явление природы, чем зеленый солнечный луч, гало или серебряные облака. Обычно люди (возможно, это наиболее справедливо для женщин) выбирают себе партнера из более или менее протяженного ряда кандидатов приблизительно равной привлекательности. И руководствуются они при этом не только и не столько физическим влечением, сколько какими-то практическими соображениями. Если у вас еще недостаточно личного опыта, чтобы сразу согласиться с этим утверждением, спросите свою бабушку, почему она пошла под венец именно с дедушкой, а маме задайте тот же вопрос относительно папы.

Между прочим, мою правоту своеобразно подтверждает даже современная астрофизика!

Со школьных времен все мы знаем, что сгустки любого вещества притягиваются друг к другу по закону, открытому Ньютоном. Но несмотря на это Вселенная расширяется, что было предсказано еще теорией относительности Эйнштейна и доказано позже при наблюдении в телескоп красного смещения в спектрах некоторых звезд. Чтобы объяснить это явление, ученые предположили, что антивещества, которое отталкивает, во Вселенной гораздо больше, чем вещества, которое притягивает! Понимаете? Влечение – редкость!

А к этому мужчине меня тянуло так, словно он был рыбаком, а я рыбой, попавшей в сеть! В ряду кандидатов на роль Алого Ангела я поставила бы этого типа самым первым, вот только его мамочка в систему образов никак не вписывалась.

– Моя мама, – повторил тем временем он и развернулся на шум открываемой двери.

В стене из темного стекла образовался проем, и из него под навес над пологим крыльцом выкатилось инвалидное кресло. Его толкала крепкая женщина в бледно-зеленом брючном костюме, похожем на медицинскую форму. Она аккуратно спустила кресло по пандусу, на ровном асфальте ловко развернула его к выходу из тупика и с вежливым безразличием обронила:

Ауфвидерзеен!

Медсестра вернулась в помещение. Я виновато и сочувственно взглянула на своего собеседника. Вот, значит, что он имел в виду, когда заметил, что мы не выбираем себе родственников! Что и говорить, очень не повезло.

В кресле кособоко сидела женщина неопределенного возраста – ей могло быть и сорок, и шестьдесят. Больные люди обычно не могут похвастаться моложавой внешностью, а эта дама, несомненно, была очень и очень нездорова. Это было ясно не только потому, что она явно не имела возможности самостоятельно передвигаться. У нее был потухший взгляд, и лицо, как резиновая маска: лишенное эмоций, неподвижное, восково-желтого цвета. Если бы женщина не шевелилась, я приняла бы ее за мертвую.

– Ауфвидерзеен, – тоже сказал мужчина, но только не санитарке – она уже ушла, а мне.

– Минуточку!

Я спохватилась и оглядела укутанную пледом фигуру в кресле с новым вниманием.

– Вы, что, собираетесь катить ее прямо так? Да она промокнет насквозь!

– У меня большой зонт, его хватает на двоих.

– Да, если эти двое прямоходящие! – несколько грубо уточнила я, разозлившись на недотепу, не видящего принципиальной разницы между полезными водными процедурами и вредными. – Но ваша мама сидит в кресле и промочит ноги по колено!

– Да, вы правы. Подержите!

Он передал мне зонт, проворно снял с себя полиэтиленовый плащ и укутал клеенкой ноги больной:

– Так уже лучше, да?

– Подержите! – я вернула ему переходящий зонт и тоже разоблачилась.

Второй плащ позволил упаковать больную даму в защитную пленку от подбородка до пят.

– Большое вам спасибо!

Голос заботливого сына наконец-то потеплел.

– Не за что! Счастливого пути!

Я подняла воротник своего обычного плаща, пригнулась и приготовилась к скоростной пробежке под дождем.

– Ох!

Горестный вздох заставил меня отложить старт. Я обернулась, увидела, что мужчина поднимает с земли упавший зонт, и поняла, что есть еще одна проблема: