Лето кончалось, и вечера становились все прохладнее.
Они ездили верхом, гуляли в лесу и по полям, молча сидели на скрытом выступе утеса, откуда обозревали пограничные долины и наблюдали, как воспаряют орлы в потоках западного ветра. Ночи проходили в любовных ласках, и такого полного блаженства, как в эти часы, ни один из них не знал прежде. Оно, однако, имело горький привкус, ибо каждый осознавал, что близится день расставания.
Однажды утром графиня спустилась из спальни как раз в тот миг, когда Ботвелл входил в дом.
— Прости, Кат, — сказал он, подняв рыбину, — я поймал лосося и нашел немного позднего салата.
И тут графиня разрыдалась. Она вдруг вспомнила, что в самый ее первый день в этом домике Ботвелл сказал ей почти те же слова. Когда это осознал и сам Ботвелл, то выругался, а потом повторил ругательство: сегодня отпущенный им срок истекал. Этот день должен был стать их последним. Наконец, овладев собой, Катриона посмотрела на лорда сквозь мокрые ресницы.
— Полагаю, что запах, который доносится из кухни, от бульона из ягненка?
Френсис кивнул. И таким скорбным было его лицо, что Катриона не могла удержаться от улыбки.
— Чисти свою рыбу, Ботвелл, — уже спокойно сказала она, — но я хочу съесть ее попозже. Какая сегодня погода?
— Тепло. И возле речки я нашел лужайку, полную маргариток. Пойдем купаться!
Ее зеленые глаза лукаво сверкнули.
— Ну, если только потом ты приласкаешь меня среди маргариток.
— Да, — медленно произнес Френсис, а его голубые глаза были спокойны и неулыбчивы.
Она бросилась к нему на грудь и прижалась.
— О Ботвелл! Я этого не вынесу!
Огромные, сильные мужские руки крепко обняли ее и отпустили.
— Иди одевайся, девочка моя. Я почищу рыбину и положу нам с собой хлеба и сыра.
Они медленно ехали верхом под этим почти осенним солнцем. Долины внизу сияли, окутанные бледно-пурпурной дымкой. Катриона и Френсис не спеша искупались в холодной речной воде, а затем он овладел ею. Она заливалась смехом, а над ними, лежащими среди благоухающих цветов, жужжали толстые ленивые шмели. Потом влюбленные ели хлеб и сыр, которые Ботвелл положил в переметную суму, пили белое вино из фляги и пробовали ранние яблоки. Но очень скоро солнце склонилось к закату, и настало время ехать домой. По пути она тихо спросила:
— Когда завтра мы встречаемся с лордом Хоумом?
— Через два часа после рассвета, — ответил он, глядя прямо перед собой. А затем услышал ее шепот:
— Так скоро…
Позади них солнце уже опустилось в горячем оранжевом зареве. Словно в насмешку, на быстро темнеющем небе засияла Венера. Лошади легко нашли обратный путь в избушку Ботвелла, и, пока граф кормил животных и давал им воду, Катриона приготовила ужин. Они ели молча, пока графиня не нарушила молчание:
— В ту первую ночь у нас было бургундское.
— Да, и ты напилась.
— Сегодня тоже хочу напиться.
Ботвелл обошел вокруг стола и поднял ее, чтобы встать лицом к лицу.
— Нет. Я хочу, чтобы ты помнила все, что случилось между нами, особенно сегодня.
Катриона тихо заплакала.
— Мне больно, Френсис! Болит сердце!
— Мне тоже больно, любимая. Но Джеми Стюарт никогда не узнает, как он губит меня, отнимая единственное, что мне дорого. Наша боль должна остаться с нами. Ох, Катриона! Нежная моя, нежная любовь! Хочу, чтобы ты не забывала ни единого мгновения нашей любви, потому что она станет в будущем моей опорой. — Теперь ты останешься один, Френсис. Кто будет присматривать за тобой?
— Херкюлес, дорогая. Вряд ли он окажется достойной заменой самой прекрасной женщины Шотландии, но… — Ботвелл запнулся и с нежностью вытер слезы с ее щек.
Помолчав, он продолжил:
— Боже мой, Кат! Не плачь, драгоценная моя любовь. Благодарю Бога, что Джеми хотя бы возвращает тебя Гленкерку. Патрик позаботится о тебе.
— Конечно, — горько ответила Катриона. — Если он будет заботиться обо мне столь же ревностно, как и раньше, то не пройдет и одного-двух месяцев, как я опять стану королевской шлюхой!..
— О нет, любовь моя! Такого уже не случится! Патрик обещал мне.
Графиня широко открыла глаза.
— Ты видел Патрика? Когда?
— Месяц назад, когда Джеймс приказал мне отдать тебя.
Я должен был удостовериться, что Гленкерк будет заботиться о тебе как следует. Мне надо было знать, Кат, что он по-настоящему хочет тебя, ибо в ином случае я бы не позволил тебе к нему вернуться. Граф очень тебя любит, дорогая. Даже зная, что ты принадлежишь мне, все еще любит. Не бойся идти к Патрику Лесли.