Пленница судьбы

— Давайте ненадолго забудем о моей жене, — предложил герцог, — и вы поведаете о своем детстве на острове Святого Тимофея.

— О, это было поистине сказочно, — начала Аврора. Возможно, ее воспоминания помогут Валериану лучше понять Калли, и между супругами наконец-то наступит мир. — Я в отличие от Джорджа совсем не помню Ямайки. Роберт Кимберли сразу же официально меня удочерил. Все документы были подписаны на Барбадосе, как рассказывала мама. Другого отца я не знала.

Слава Богу, хоть это правда! , — Мы никогда не ссорились. Конечно, я слышала, что многие братья и сестры частенько дерутся, но такого ни разу не случилось. Еще совсем маленькими мы придумали нечто вроде девиза и повторяли его лишь в самых важных случаях. Вы слышали, как мы клялись перед отъездом: один за всех и все за одного.

— Верно, — кивнул герцог, — но Калли так и не объяснила мне, что это значит. Очаровательно, поистине очаровательно. Продолжайте.

— Даже не знаю, что сказать… В нашем доме царила любовь. Мягкую и добрую маму легко было уговорить и даже обвести вокруг пальца. Папа был куда строже, но отнюдь не жесток, никогда не поднимал на нас руку, и нам очень редко удавалось умаслить его. Для нас выписали из Англии гувернера. Мы с Джорджем прекрасно учились и часто соперничали, кто лучше приготовит уроки. Калли же не слишком любила занятия и предпочитала вышивание, музыку и рисование. Мы с братом много ездили верхом я плавали, а Калли боится лошадей и терпеть не может воду. Кроме того, она быстро обгорает на солнце и поэтому не выходила из дому без шляпы и зонтика. Когда мы были маленькими, каждый день плескались в мелких заливчиках под присмотром Марты, но лет в шесть Калли поняла, что не желает купаться обнаженной, и с тех пор отказывалась ходить с нами. Едва только Джорджу исполнилось восемь, Марта велела ему входить в море в панталонах, а мне — в рубашке. Тогда мы никак не могли уразуметь почему, но послушались приказа. Марта иногда бывала ужасно суровой, и мама полностью на нее полагалась.

— И вы никогда не покидали своего островного королевства? — удивился герцог — К чему? У нас было все необходимое.

— И никто не приезжал в гости?

— Редко. Мамины родные на Ямайке лишили ее наследства и прокляли, когда она сбежала из дому со своим первым мужем. Он был из хорошего рода, но считался паршивой овцой в семье. Его убили на дуэли. Бедная мама! Она так верила, что сможет его исправить, но увы.. Через полтора года после его гибели она встретила папу. Мой родной отец оставил ее без гроша. Мамина кузина пожалела ее, пригласила на обед и познакомила с Робертом Кимберли. Мама говорила, что они полюбили друг друга с первого взгляда. Месяц спустя состоялась свадьба, так что мамины родные снова были вне себя от негодования из-за такого нарушения приличий. Они даже не пошли в церковь и предсказывали маме ужасную участь и все несчастья. Вряд ли их с радостью встретили бы на острове, даже если бы они и решились нас навестить. Нет, к нам почти никто не приезжал. Разве что плантаторы с соседних островов да капитаны проплывавших судов.

Пока девушка говорила, слуги подали скромный ужин — бульон, камбалу под лимонным соусом, ростбиф с йоркширским пудингом, блюдо с морковью и репой. Аврора за болтовней не забывала, однако, с аппетитом поглощать все, что стояло на столе, к немалому удивлению герцога. Он никогда не подумал бы, что такая миниатюрная девушка способна столько съесть. В Лондоне они редко встречались за столом. Каландра предпочитала перед балом посылать в комнаты гостей подносы с ужином. Интересно, как это все умещается в Авроре? Просто невероятно!

— А теперь ваша очередь. Расскажите о своем детстве, — потребовала Аврора, подцепив ложечкой последний бисквит с вишнями под сбитыми сливками. — Вы потеряли родителей, когда были еще мальчиком, верно?

— Мое детство так же, как и ваше, можно назвать счастливым, — начал герцог, провожая ее назад в гостиную. — Но оно оборвалось в тот миг, когда родители и сестра Кэролайн утонули, возвращаясь из Франции. Меня растили дед и бабушка и тоже наняли гувернера, пока не пришла пора отправляться в Оксфорд. Через два года я приехал домой, поскольку предпочитаю сельскую жизнь и люблю выращивать лошадей и скот. У меня свои прядильни, и пряжа Хоксуортов известна всей Англии. Я основал небольшую компанию и сам продаю шерсть. Ваша сестра, узнав об этом, пришла в ужас. Она считает фермерство и торговлю занятиями, недостойными джентльмена. Они уселись на диван с гобеленовой обивкой.