День Муравья

Но вот где эксперимент действительно дает пищу для размышления: когда вскрыли крысам черепа для изучения мозга, заметили, что самый сильный стресс переживали эксплуататоры. Они боялись, что эксплуатируемые перестанут им подчиняться.

Эдмон Уэллс.

«Энциклопедия относительного и абсолютного знания», том II

58. НА СУШЕ

Вода лижет им спины. 103683-й и его товарищи неистово вгрызаются в потолок. Тела были покрыть водяной пылью, и тогда — о чудо! — они вдруг добрались до сухой комнаты.

Это спасение.

Они быстро заделывают вход. Выдержит ли песчаная стена? Да, поток огибает ее и устремляется в менее прочные коридоры. Прижавшись друг к другу в маленьком помещении, муравьи чувствуют себя лучше.

Мятежники пересчитываются: выжило не больше полусотни. Кучка деистов бормочет:

Мы недостаточно кормили Пальцев. За это они порвали небо.

Согласно мирмекийской космогонии, планета Земля имеет форму куба, а облака удерживают «верхний океан». Каждый раз, когда вес верхнего океана становится слишком велик, потолок трескается и происходит то, что называется дождем.

Деисты же утверждают, будто трещины в облаках образуются от когтей Пальцев. Как бы там ни было, в данный момент муравьи помогают друг другу прийти в себя. Одни совершают трофоллаксис. Другие растирают друг друга, стараясь сохранить запасы тепла.

103683-й прикладывает свои ротовые присоски к стенке и чувствует, как весь Город сотрясается под атаками воды.

Бел-о-кан парализован, его совершенно оглушил этот полиморфный враг, который простирает свои прозрачные лапы в каждый закоулок. Будь он неладен, этот коварный тихоня дождь, который просачивается в любую щель не хуже муравья. Солдаты по наивности отбиваются от дождя мандибулами-саблями, стуча по наползающим на них каплям. Рассечь одну из них значит бороться с четырьмя другими. Когда бьешь лапкой по дождю, дождь цепляется за лапку. Когда стреляешь в дождь кислотой, дождь становится кислотным. Когда толкаешь дождь, дождь затягивает тебя.

Жертв потопа уже не сосчитать.

Все поры Города широко раскрыты.

Бел-о-кан тонет.

59. ТЕЛЕВИДЕНИЕ

На экране появилось взволнованное лицо мадам Рамирез. За то время, пока она билась над последней загадкой, над этой цифровой последовательностью, зрительская аудитория передачи удвоилась. Что это: садистское удовольствие видеть, как кто-то до сего времени безупречный вдруг начинает сдавать позиции? Или же публике легче отождествить себя не с победителем, а с побежденным?

Ведущий, как всегда в прекрасном настроении, задает вопросы:

— Итак, мадам Рамирез, вы нашли отгадку?

— Нет. Все еще нет.

— Сосредоточьтесь, мадам Рамирез! На какие мысли вас наводит эта последовательность цифр?

Камера остановилась сначала на доске, потом на мадам Рамирез — она задумчиво рассуждала:

— Чем больше я смотрю на эту последовательность, тем больше я теряюсь. Это сложно, очень сложно. Но мне кажется, я заметила некую закономерность… Единица всегда стоит в конце… Группы двоек в середине…

Она подошла к доске, где были написаны цифры, и голосом школьной учительницы прокомментировала:

— Можно предположить, что это экспоненциальная прогрессия. Но это не совсем так. Сначала я подумала, что это последовательность единиц и двоек и вот возникает цифра «три» и тоже присутствует в последовательности… Тогда я подумала, что, может быть, здесь вовсе нет никакого порядка. Мы имеем дело с миром хаоса, с цифрами, расположенными в случайной последовательности. Однако моя женская интуиция подсказывает, что это не так, что они расставлены не случайно.

— Так, на какие же мысли вас наводит эта картина, мадам Рамирез?

Физиономия мадам Рамирез внезапно просияла.

— Боюсь, вы будете смеяться, — сказала она.

Зал взорвался аплодисментами.

— Дайте мадам Рамирез подумать, — вмешался ведущий. — Она о чем-то думает. О чем же, мадам Рамирез?

— О рождении вселенной, — сказала она, нахмурив лоб. — Я думаю о рождении вселенной. Один — это божья искра, она разгорается, а потом множится. Может, вы предлагаете мне в качестве загадки математическое уравнение, управляющее вселенной? То, что Эйнштейн тщетно искал всю жизнь? Грааль всех физиков мира?

На этот раз ведущий сделал загадочную мину, как нельзя лучше подходящую к теме передачи.