Чертовка

На следующее утро Белли поднялась еще до света. Она умылась и оделась с помощью Агнессы, выбрав темно-зеленую юбку и тунику с крученым поясом из зеленого шелка и медной пряжкой. Обула она мягкие кожаные сапоги. Затем заплела волосы в косу, уложила ее вокруг головы, закрепив шпильками из черепахового панциря. В довершение она покрыла голову вуалью с медными нитями и надела сверху медный обруч, украшенный малахитом.

— Подай мне кожаную перчатку, — велела она Агнессе и заткнула перчатку за пояс, где она и останется до тех пор, пока не придет время посадить Купе на руку.

Пришла Мэйвис, и подруги отправились в королевскую часовню на мессу. Потом Мэйвис потащила Белли в Большой зал, где они перекусили на скорую руку хлебом, мясом и грушами. Запив завтрак сидром, они поторопились в конюшню, чтобы разыскать своих лошадей. Мэйвис оседлала изящную белую кобылу.

— Ее зовут Дэйзи, — сказала она Изабелле, садившейся в седло своего серого жеребца. — О Матерь Божья, какое огромное создание!

— Он вполне добродушный, — сообщила Изабелла.

— Как ты его зовешь? — Мэйвис пришла в восторг от того, что ее подруга справляется с таким большим конем.

— Гриз, — ответила Белли, устраиваясь в седле поудобнее.

— Госпожа, — обратился к ней Линд, стоявший у стремени, — я привез вам Купе.

— Спасибо, Линд, — сказала Изабелла, вынимая из-за пояса перчатку и надевая ее на руку. Она взяла кречета из рук сокольничего. — Здравствуй, мой малыш! — Она погладила птицу, встопорщившую перья при звуке голоса хозяйки.

— Он прекрасно перенес путешествие, — заметил Линд.

— Вам предоставили пищу и кров над головой? — спросила его Изабелла.

Линд кивнул:

— Да, госпожа. Здесь много таких, как я, из разных мест. Ваша мать леди Алетта просила передать вам, что маленький господин Хью растет под ее опекой и ни в чем не знает недостатка, но она надеется, что вы скоро вернетесь домой. — Затем, увидев, что лошади нетерпеливо бьют копытами, поскольку охота уже вот-вот должна была начаться, он сказал:

— Я буду здесь и приму у вас Купе, когда вы вернетесь, миледи.

Охотничий поезд проехал по городу и через поля к речке. Собак спустили на болота, чтобы они подняли водяных птиц. День, однако, оказался не очень удачным для охоты: птиц было совсем мало, и это было странно, учитывая местность и время года. Изабелле так и не представился случай выпустить Купе за добычей. Король был в дурном расположении духа, и она это заметила. Генрих не любил разочарований.

Охотники вернулись в замок, и весь вечер Изабелла была вынуждена слушать пересуды о том, какой плохой нынче год. Посевы не росли. Сено гнило. Сады почти не плодоносили, а редкие фрукты были на удивление мелкими. Все предвещало скудный урожай. И дичь куда-то подевалась! Другие, впрочем, говорили, что весна в этом году началась позже обычного. И это вполне могло служить объяснением для недостатка дичи. Сезон гнездования уже прошел, и птицы, вероятно, поднялись выше по реке.

Королева не выезжала на охоту в тот день. Беременность не позволяла ей ездить верхом. Она сидела за высоким столом, бледная и, судя по всему, чувствовавшая себя весьма неуютно. Белли разглядывала ее, и внезапно ей в голову пришла блестящая идея. Было очевидно, что королева не голодна; или, возможно, она не могла есть жирную пищу, которую готовили на королевской кухне. Как только королева покинула зал со своими фрейлинами, Белли поднялась и, потащив за собой Мэйвис, последовала за ней.

— Куда мы идем? — спросила ее подруга. — Ты что, не видела, что король весь вечер пялился на тебя, как на сахарную конфету?

— Вот потому-то мы и спрячемся в покоях королевы, — сказала Белли с озорной усмешкой. — Госпожа королева выглядит очень уставшей, и, возможно, я смогу оказать какую-нибудь услугу ей, а не ее мужу.

Мэйвис покачала головой, но засмеялась.

— Неужели ты хотела бы оказаться на моем месте? — спросила Изабелла.

— Нет, — ответила Мэйвис, — не хотела бы. Но ты не сможешь сдерживать короля все время. Белли. В конце концов он добьется своего.

— Но не в этот раз, — твердо заявила Белли.

Они вошли в покои королевы вместе с другими дамами. Вскоре королева сказала:

— Если этот ребенок не родится скоро, то я умру! За всю жизнь я не чувствовала себя так ужасно! Я раздулась, как груша, и едва могу передвигаться. — Она нервно прошлась по комнате.

— Возможно, я смогу помочь вам, ваше величество, — произнесла Белли, отважно выступив вперед и присев в реверансе. — Должно быть, вы не помните меня, поскольку я нахожусь при дворе совсем недавно. Я Изабелла Лэнгстонская, жена Хью Фоконье. Когда я вынашивала своего сына, у меня было много симптомов, похожих на ваши, ваше величество. Вы позволите мне посоветовать вам некоторые средства моей матушки, чтобы облегчить ваше состояние?