Блейз Уиндхем

Впоследствии отец сказал Генриетте:

— Если Энтони Уиндхем не женится к тому времени, как ты подрастешь, то, клянусь Богом, я выдам тебя замуж за кузена, детка!

Генриетта навсегда запомнила его слова и, прибыв в Риверс-Эдж, была более чем довольна известием, что ее кузен так и не успел жениться. Несмотря на то, что была глубоко потрясена, когда два месяца спустя Энтони вернулся из Гринвичского дворца вместе с женой, Генриетта искусно сумела скрыть свое разочарование. Никто, даже мадам Блейз, ни в чем ее не заподозрил. А приезд Дилайт Морган с ее исступленной страстью к Энтони Уиндхему и вовсе стал несказанной удачей. Генриетта решила воспользоваться отчаянием глупенькой девочки, чтобы избавиться от соперницы, а затем прибрать к рукам Энтони.

Всю долгую зиму она будет играть на ревности оскорбленной Дилайт, но… не забывая об осторожности. Она возбудит в этой невинной девушке естественную страсть к Энтони, осторожно подведет ее к самому краю, и… Генриетта рассмеялась.

— Я стану самой изысканной из графинь, верно, бабушка? А потом отправлюсь ко двору и удивлю мою давнюю подругу мадемуазель Болейн! Да, вот уж она «обрадуется», увидев нас!

Старуха разразилась дребезжащим смехом.

— И верно, детка! Бедный король Генрих Тюдор! От мистрис Анны Болейн он не отделается так легко, как от других возлюбленных. Эта девчонка своего не упустит!

— Король хочет заполучить ее только в любовницы, бабушка, но я-то слишком хорошо знаю Анну: она способна довести его до помешательства. Его царственному копью ни за что не проникнуть в сладкую пещеру мадемуазель Болейн, пока она не станет королевой! О, это тщеславная плутовка!

— Как жаль, что ты не так расчетлива, как мадемуазель Болейн, — тогда твой папа не умер бы от ран, защищая твою честь. Честь, которая была давно потеряна, Генриетта.

— Папа никогда не узнал бы про месье герцога, если бы не мадемуазель Домон. — Генриетта пожала плечами. — Я ведь не просила защищать меня. И потом, бабушка, ты же знаешь, я обожаю страстных мужчин.

— Да уж, детка, — последовал ответ, — но здесь ты должна быть осторожна: если тебя разоблачат, все пропало.

Глава 12

Начался новый, 1526 год. В декабре снег шел почти каждый день, а в январе ударили морозы. В последний день декабря Нисса отпраздновала свое трехлетие. Хотя справиться с ней по-прежнему бывало нелегко, она смирилась с мыслью, что Блейз — ее мать. Под присмотром матери она быстро овладевала искусством вышивания и несказанно гордилась этим.

— Пожалуй, она будет вышивать не хуже Блисс и Блайт, — со смехом заметила Блейз однажды вечером, сидя с Тони перед камином в своей гостиной. — Обидно, когда такая кроха опережает тебя.

Он рассмеялся в ответ и взял ее за руку.

— Знаешь, она подражает тебе, — заметил он. — Она пристально наблюдает за тобой, а потом повторяет твои гримасы, позы, манеру отдавать приказания горничным. Не далее как вчера я заметил, что Нисса распоряжалась Полли в точности как ты.

— Вот негодница! — воскликнула Блейз, не зная, сердиться ей или смеяться.

— Она втайне восхищается тобой, — продолжал Тони, — с той минуты, как ты вернулась домой и как следует отшлепала ее. Мне казалось, ты напрасно так сделала, но теперь я вижу, что ты была права.

— Детям нельзя давать волю, Тони, иначе они вырастают испорченными и непослушными. Пока они знают, что за проступки их ждут наказания, с ними легче справиться.

Так воспитывала нас мама. Забрав Ниссу из Эшби, ты стал баловать ее, и она поначалу испугалась, а потом поняла: ей все позволено. Мне придется еще немало потрудиться, чтобы она стала послушной девочкой. Впрочем, откуда ты мог знать, что такое случится? Ты ведь мужчина.

— Да, мужчина, который считает дни до пятого февраля, — спокойно подтвердил он и, поднеся к губам руку Блейз, поцеловал ее.

Блейз изумленно уставилась на него огромными глазами.

— Энтони… — Она осеклась.

— Ты больше не питаешь ко мне ненависти, Блейз. Я знаю.

— Но я не люблю вас, милорд.

— Ты любила Генриха Тюдора? — спросил он.

— Я была любовницей короля, а тебе прихожусь женой, — отозвалась Блейз. — Разницу понять нетрудно.

— Но ты отказываешь мне в том, что охотно позволяла королю, — возразил Энтони.

Блейз глубоко вздохнула. Да, она перестала пылать ненавистью к Энтони и теперь не знала, какие чувства испытывает к нему. Она была не так глупа, чтобы негодовать на его невысказанные обвинения. Если им суждено счастье, надо сказать ему правду.