Сама невинность

За стенами продолжал бушевать ветер. Эльф снова зябко поежилась, но тут же ахнула от неожиданности, когда на плечи ей упал тяжелый, подбитый мехом плащ. Женщина подняла удивленные глаза и встретилась взглядом с Мэрином Ап-Оуэном. Губы их почти соприкасались. Эльф вспыхнула и испуганно отпрянула, не в силах вымолвить ни слова. О, этот огонь в его глазах! В точности как в свое время у Ранульфа. И тут ее мгновенно озарило: Ранульф любит ее! Сердце наполнилось счастьем, но тут же вновь сжалось. Значит, и Мэрии Ап-Оуэн питает к ней те же чувства!

Мэрии поспешно отвернулся. – Гвилл напомнил мне, что у вас почти нет одежды, а теперь, когда пришла зима, вам не мешает иметь плащ потеплее, – спокойно заметил он.

Эльф с трудом сглотнула.

– Спасибо, господин, – поблагодарила она, низко склонившись над работой.

– Это волчий мех, Я сам убил зверя прошлой зимой, – продолжал он.

«Нужно смотреть на него, иначе он заподозрит неладное», – подумала Эльф и снова подняла голову.

– Я уже почти согрелась. Теперь буду укрываться по ночам.

– Но почему вы не сказали, что мерзнете? – удивился он.

– Не в моих привычках жаловаться.

– Впредь просите все, что понадобится, ведь я уже говорил вам! Согласен, наше положение не совсем обычное, но я не собираюсь лишать вас привычных удобств. Я человек честный и не желаю, чтобы вы зачахли. Обещаю вернуть вас мужу целой и невредимой.

Эльф против воли рассмеялась. Мэрии улыбнулся. Он никогда не слышал, как она смеется!

– Что вас так позабавило, госпожа?

– Вы – честный человек? Вы разбойник и вор, Мэрии Ап-Оуэн, – фыркнула она.

– Верно, – ухмыльнулся он, – зато честный разбойник и вор.

– Интересно, придерживались ли монахини Святой Бригитты того же мнения, – мягко напомнила она. Мэрин вспыхнул:

– Жажду крови трудно удержать в узде. Никогда, ни до, ни после, я не совершал таких постыдных деяний, но в тот день меня подстрекала дьяволица в женском обличье. Мне стыдно признаться в собственной слабости, но что сделано, то сделано, и ничего не вернуть.

– Вы по крайней мере можете молиться за тех, кого погубили, Мэрин Ап-Оуэн, и этим исправить содеянное. Если искренне раскаетесь и попросите у Господа прощения. Он дарует вам благо.

Мэрин устало вздохнул:

– Я лишился всякой надежды на спасение, госпожа Элинор. Может, если бы мы встретились раньше, все вышло бы по-другому. Но этому не суждено было случиться.

Он поклонился ей и, повернувшись, исчез. Элинор вернулась к прерванному занятию. Но на душе было тяжело. Бедняга! Каким он был до того, как в его жизнь вошла Айлин? Гвилл утверждает, что его хозяин – великий грешник с самого своего рождения, но так ли это? Приходилось признать, что Гвилл не лжет, ибо он был искренне предан Марину. Как ни горька правда, тут уж ничего не поделаешь. Что за многообразный мир! И она ничего не знала бы о его бедах и радостях, если бы осталась в монастыре. Не было бы ни Ранульфа, ни Симона. В мирской жизни приходится принимать равно как хорошее, так и плохое. Остается лишь надеяться, что последнего куда меньше.

Что с ней будет?!

Снег. Снег – досадная помеха всем планам. Ранульф не находил себе места. Он хотел послать Сима в Гвинфр, передать, что он вернулся и продаст скот, как только отыщет подходящего покупателя. Соседи наверняка начнут гадать, с чего он вздумал торговать зимой. Некоторые даже воспользуются его безвыходным положением. Да, нелегко ему придется, но ничего не поделаешь. Сейчас главное – Элинор.

Метель наконец улеглась, и Сим отправился в путь. Первого января он подъезжал к Гвинфру, презрительно рассматривая руины, кучи мусора и убогие постройки.

– Что тебе нужно? – окликнули его из-за решетки.

– Поговорить с Мэрином Ап-Оуэном.

– Он не принимает чужаков.

– Я от Ранульфа де Гланвиля, хозяина поместья Эшлин, и ваш господин ждет меня, – рявкнул Сим.

– Подожди.

Привратник ушел и, вернувшись через несколько минут, молча поднял решетку, пропуская Сима.

– Сюда, – велел он, показывая на одну из башен. Сим спешился и, не поблагодарив привратника, направился к башне. Там его встретил молодец самого разбойничьего вида, который знаком велел следовать за ним.

Они оказались в парадном зале, где за высоким столом восседал сам Мэрии Ап-Оуэн. По правую руку находилась леди Элинор, бледная, но невредимая, а слева… слева… Иисусе сладчайший, да ведь это Айлин де Варенн! Вот она, истинная причина всех их бед! Сим учтиво поклонился.