Ну разве она не милашка?

Дома ее детства больше не существовало, и ей стоило большого труда стянуть с плеч куртку. Вся энергия словно вытекла из нее. Только сейчас она заметила аккуратно напечатанную записку на графитовой поверхности:

«Подать завтрак в кабинет: свежий апельсиновый сок, блинчики с ежевикой, сосиски, томаты на гриле, побольше кофе».

Она могла бы прозакладывать голову, что на деле Берн и близко не знаком со столь изысканным меню, иначе не был бы таким стройным. Что же, она готова к очередному испытанию!

— Он думает, я откажусь принять вызов! — ухмыльнулась она, глядя на Гордона. Судя по выражению морды, у того тоже имелись определенные сомнения.

Она принялась за работу. Прежде всего разыскала собачий корм, который насыпала в дорогую хрустальную чашу и поставила на пол у двери крыльца.

— Для тебя все самое лучшее, верно, приятель?

Он уже зарылся носом в корм и поэтому ничего не ответил.

Шаги послышались в тот момент, когда она с отвращением взирала на старомодную стеклянную соковыжималку. Ей ужасно не понравилось, что сердце покатилось куда-то в пятки. Это она привыкла дергать нервы мужчинам, а не наоборот!

Берн вошел в кухню через недавно сделанный арочный проем, Когда его взгляд упал на нее, она мысленно поаплодировала себе за выбор одежды. Домоправительницам полагается носить черное, так ведь? И разве она не постаралась угодить хозяину?

Треугольный вырез ее черной кружевной блузки-стретч был непристойно глубоким, а в древних черных слаксах все еще оставалось достаточно жизни, чтобы подхватывать бедра. Он пожирал глазами маленькую бирюзовую бабочку, свисавшую с серебряной цепочки прямо в ложбинку между грудями. Жаль, конечно, что эти самые груди не настолько впечатляющи, чтобы сунуть ему под нос и увидеть, как у него глаза на лоб вылезут! Но с приличным лифчиком возможно все, и, судя по тому, сколько времени ему потребовалось, чтобы перевести взгляд на ее лицо, этот раунд она выиграла.

Униформа, черта с два!

По контрасту с ее полупотаскушным нарядом он был одет в темные слаксы на элегантных подтяжках и бордовую шелковую рубашку с длинными рукавами. Интересно, какой нормальный мужчина одевается таким образом, чтобы работать дома? Глядя на его спесивую физиономию, можно было подумать, что он родился века три назад и попал не в свое время.

— Только что с верховой прогулки в Гайд-парке, милорд?

Она даже умудрилась изобразить некое подобие реверанса, хотя весь эффект был испорчен тем, что она стояла за столом и он не видел, как согнулись ее колени.

— Могу я получить завтрак сейчас, или это слишком затруднительно? — уничтожающе осведомился он.

— Почти готов.

Берн осмотрел полупустой рабочий стол.

— Вижу.

— Я осваиваюсь на кухне.

— Вы опоздали на час.

— Это как? Я пришла еще до восьми!

— Вам полагалось быть здесь в семь.

— Я положительно уверена, что вы сказали в восемь. Правда, Гордон?

Но Гордон так яростно ласкался к Берну, что не успел подтвердить ее слова.

Шугар Бет вытащила апельсин из миски на разделочном столе.

— Это правда, что ваши родители — члены британской королевской семьи?

— Одна ступенька от трона, — заверил Берн и, хотя по пути в солярий заметил хрустальную чашу с недоеденным собачьим кормом, ничего не сказал.

— Лгун. Вы росли в бедноте.

— Почему тогда спрашиваете?

— Как почему? Должна же я уязвить вас, указав на разницу в нашем происхождении! Ваше, нищенское и убогое, и мое, высокое и благородное. И если хотите свежий сок по утрам, мне нужна электрическая соковыжималка.

— Переживете. Обойдетесь и этой.

— Вам легко говорить. Не у вас будут волдыри на ладонях!

Он повернул к арочному проходу, захватив по пути книгу.

Свет, льющийся из высоких окон, играл всеми отблесками красного дерева в густых волосах.

— Прошу подать завтрак через двадцать минут, — бросил он, исчезая в холле.

— Удачи, — пробормотала она.

— Сделаю вид, что не слышал этого.

Она ринулась за ним и просунула голову в арку.

— Забавляетесь, верно?

До нее донесся смешок, тихий и дьявольский.

— История Золушки наоборот. Жаль, что в камине нет золы, иначе я непременно бы приказал вам ее выгрести. За мной, Гордон!

Она брезгливо поморщилась при виде гнусного предателя, бросившегося за Берном в кабинет.

Полчаса спустя она сумела состряпать малоприличный завтрак в виде двух яиц-пашот на тосте, тарелки старомодной овсянки, увенчанной горой неочищенного сахарного песка, и самого маленького стаканчика апельсинового сока, который могла отыскать. Жаль только, что она не додумалась плюнуть в него раньше, чем открыла дверь старой библиотеки.