Ранчо

– Да, мэм, непременно. – Он собирался не только присутствовать на танцах, но и сполна использовать эту возможность себе на пользу. – Между прочим, в субботу я снова участвую в родео.

– Я приеду, – шепотом пообещала она.

– И опять споешь?

– Может быть. – Она улыбнулась. – В первый раз мне понравилось. – Оба испытали тогда не только радость, но и страх. – Смотря в каком настроении будет публика.

– Как же здорово ты смотрелась на той гривастой лошадке! – Она бы все отдала, чтобы ускакать на той лошадке с ним далеко-далеко. – Воскресенье принадлежит нам, а дальше видно будет.

– Звучит многообещающе. – Это было ново для обоих, и оба дрожали от предвкушения и страха.

Они подошли к Мэри Стюарт и Хартли. Прежде чем уйти, Гордон сжал Танину руку. Он был совсем близко, но она все равно не могла накинуться на него с поцелуями. От этого можно сойти с ума.

– Как покатались? – спросила она у Хартли.

Тот сочувственно посмотрел на нее:

– Мэри Стюарт рассказала мне о бедняжке Зое. Рак желудка – страшная болезнь. От него умер мой бостонский кузен. – (Таня кивнула. Мэри Стюарт не обманула ее ожиданий). – Как печально!

– Не то слово! – Таня переглянулась с Мэри Стюарт. – Она, наверное, протянет еще сколько-нибудь, но скоро могут начаться осложнения. – Ей было нелегко сочинять, но он согласно кивал.

– То же самое было с моим кузеном. Близким ничего не остается, кроме заботы об удобстве умирающего. Пусть делает, что хочет, зная, что вы окажетесь с ней рядом по первому ее зову.

Таня спохватилась, что забыла предупредить Гордона о своем решении удочерить Зоину девочку. Существовало немало причин, по которым ей хотелось поставить его в известность. Главное, она стремилась проверить его реакцию. Она не торопилась признаваться самой себе, что после трехдневного знакомства репетирует будущую совместную жизнь, но раз они собираются продолжить встречи, надо знать, как он отнесется к некоторым обстоятельствам, в частности к ребенку Зои.

Хартли составил им компанию за обедом. Все разговоры были посвящены одной Зое: ее здоровью, карьере, клинике, ребенку, ее будущему, блестящим способностям, ее самоотверженной преданности людям. Пока они возносили ей хвалу, объект их интереса сидел у себя в комнате, погрузившись в размышления. Зоя знала, что должна позвонить Сэму, но откладывала звонок. Предстояло спросить его, заменит ли он ее еще на несколько дней, но она боялась, что он расслышит в ее голосе что-то новое.

Пока она боролась с нерешительностью и подумывала, не лучше ли оставить ему сообщение, раздался телефонный звонок. В дело вмешалось Провидение: звонил сам Сэм, которому потребовался ее совет относительно одной из больных. Ей нужно сменить лекарства, и Сэм стремился сперва заручиться Зоиным согласием. Застав ее на месте, Сэм удивился: он собирался оставить для нее сообщение в администрации, но сперва решил проверить, не заглянула ли она на минутку к себе.

– Рад, что поймал тебя! – радостно произнес он и сразу задал свой вопрос, на который она дала обстоятельный ответ.

Зоя была довольна, что он обратился к ней за советом: мало кто из подменяющих врачей удосуживался предоставлять решение лечащему доктору.

– Спасибо, что спросил, – поблагодарила она. Именно поэтому и отдавала Зоя ему предпочтение среди всех возможных кандидатов. Другие в ее отсутствие вносили путаницу в систему лечения многих больных, не ставя ее об этом в известность.

– И тебе спасибо. – Он был крайне занят и страшно этим доволен. Оказалось, устроил себе короткий обеденный перерыв, – У тебя тут не больно разжиреешь. Никогда еще так не носился, с самого медицинского факультета. – Прежде он подменял ее на ночь, на полдня, отпуская на ужин, в театр, на прием. Впервые ему выдалось пробыть без нее целую неделю, и он находился на вершине блаженства. – У тебя тут настоящий цирк! Пациенты души в тебе не чают. Представляю, как нелегко было этого добиться.

– Теперь они, наверное, и думать обо мне забыли? Привыкли к другому врачу – доктору Уорнеру.

– Хотелось бы...

Прислушиваясь к ее голосу, он улавливал странные нотки. То ли она устала, то ли только что проснулась, то ли недавно плакала. Он встревожился и потребовал объяснений. Ее поразила его догадливость, и Зоя не сразу нашлась, что ответить. Немного помолчав, она залилась слезами. На связный ответ уже не приходилось рассчитывать. Теперь он разволновался не на шутку.