Голос сердца

— А чем вы с ними занимаетесь, когда они здесь?

Работая в таком режиме, как он, нелегко было бы уделять время еще и двум детям.

— Перед их прилетом я работаю как одержимый, а потом беру четыре недели отпуска. Время от времени я заглядываю в съемочный павильон, просто чтобы проверить, как идут дела, но, как правило, они без меня справляются хорошо, — с улыбкой признался Билл. — На две недели мы отправляемся в палаточный поход и еще две недели проводим здесь. Они бывают очень довольны. Я мог бы обойтись без похода и вместо этого с удовольствием пожил бы недельку в отеле «Бель-Эр», но мои ребятишки обожают жизнь в походных условиях, без удобств, ночевки в лесу. Вообще-то, так мы живем около недели, и еще на столько же останавливаемся в какой-нибудь гостинице, например «Ауани» в Йосемитском национальном парке, или добираемся до озера Тахо. Я могу выдержать в палатке и спальном мешке не больше недели, но для всех нас это очень полезно. Мне, во всяком случае, не дает зазнаваться.

Билл рассмеялся, Адриана же, пока он говорил, прикончила свою шарлотку. На этот раз в их общении была некоторая нервозность, скорее не нервозность, а волнение. Впервые они встретились не случайно, в праздничной компании.

— Сколько им лет?

— Семь и десять. Они большие ребята. Вы увидите их здесь, у бассейна. Они думают, что Калифорния состоит из сплошных бассейнов. Здесь им все непривычно.

— Они похожи на вас? — спросила Адриана с улыбкой. Она представила его себе с двумя медвежатами, похожими на него.

— Не знаю. Говорят, младший похож, но мне кажется, что они оба похожи на мать, — ответил Билл, и с ностальгией в голосе продолжил: — Адама мы стали ждать сразу после свадьбы. Мы жили трудно. Лесли пришлось бросить выступления, моя жена тогда была танцовщицей на Бродвее. А я буквально боролся за существование. Временами я серьезно думал, что мы будем голодать, но этого не случилось. А ребенок был нашим утешением. Думаю, мы с Лесли об этом и сейчас одинакового мнения. Адам и сериал родились почти одновременно. Я всегда считал, что это провидение послало нам то, что было так необходимо для содержания ребенка и для нас самих.

Билл говорил это благодарным тоном, словно не заслуживал этого дара судьбы, но в конце концов ему просто очень повезло, и он это понимал. Адриана слушала его, а сама поражалась, как же он отличается от Стивена. Дети значили для него очень много, и он очень скромно относился к своим успехам. Мало общего было у этих двух мужчин.

— Ну а вы как? — поинтересовался Билл. — Не собираетесь уходить из «Новостей»?

— Не знаю.

Адриана сама задавала себе этот вопрос. Она рассчитывала, что, когда возьмет дородовой отпуск, найдет время подумать, чему, кроме материнства, посвятить остаток жизни.

— Иногда я думаю о том, чтобы начать другой сериал, но обдумать это как следует у меня никогда не хватает времени, не говоря уже о том, чтобы осуществить. «Ради жизни стоит жить» отнимает у меня все время.

— А откуда вы берете идеи для него? — спросила Адриана, отпивая из стакана лимонад, который кто-то ей налил.

— Бог его знает, — улыбнулся Билл. — Из жизни, из головы. Использую все, что приходит на ум. Все это истории, которые случаются с людьми. Я их бросаю в одну кастрюлю и перемешиваю, Люди совершают дичайшие поступки и попадают в самые невероятные ситуации.

Адриана задумчиво кивнула. Она была согласна с его словами. Когда она снова посмотрела на Билла, их глаза встретились. Казалось, Адриана хочет что-то сказать, но слова так и не были произнесены.

Толпа гостей тем временем стала редеть. Многие подходили к Биллу и благодарили его. Он, похоже, знал всех и со всеми был дружелюбен и приветлив. Адриане нравилось быть рядом с ним, она, к своему удивлению, чувствовала себя с Биллом очень уютно. Ей казалось, что с ним можно говорить почти обо всем. Почти. Только не о Стивене. Адриана стеснялась признаться, что от нее ушел муж.

— Вам чего-нибудь налить? — спросил Билл. Он весь вечер мусолил одну и ту же рюмку вина. Адриана отказалась, тогда он отставил вино, налил себе чашку кофе и пояснил:

— Я вообще-то мало пью. После спиртного не могу работать ночью.

— Я тоже, — улыбнулась Адриана. Неподалеку сидело несколько молодых супружеских пар, они держались за руки, разговаривали, смеялись, и, глядя на них, Адриане стало одиноко. Она вспомнила, что осталась совсем одна. Некому теперь было взять ее за руку, обнять, приласкать.