Гимн крови

Ровен не ответила. Она только сидела и смотрела перед собой, как это было ей свойственно, а потом нажала на кнопку на столе.

Через несколько секунд открылась дверь, и в комнату вошла Лоркин.

Я вновь испытал полный шок при появлении этого существа, не только потому что ее никто не сопровождал, но еще и потому что на ней были белые докторские брюки и халат с именным жетоном на нем, где было заявлено, что ее имя — Лоркин Мэйфейр, а лицо ее было таким же непроницаемым, как и тогда, когда мы впервые столкнулись с ней на Секретном острове.

И была она все такая же, как котенок, сладенькая — маленький вздернутый носик, розовый ротик, большие глаза — даже лучше, благодаря чистейшей белизне одежды, и волосы ее оказались вновь закреплены на затылке и спускались по спине, рыжие, как у Моны, и как у Моны зелеными были ее глаза.

Она легко присела за стол, напротив меня, Оберона и Миравелль.

Мона взирала на нее холодно. Оберон же находился в полной боевой готовности. Миравелль едва смотрела на Лоркин, будто та была неким недоразумением. Казалось, только Ровен знала, почему она здесь.

Лоркин вызвалась все объяснить.

— Я объясню вам это как-нибудь, Оберон и Миравелль. Я не хотела быть подвергнутой безжалостному допросу. Это мое собственное желание, чтобы меня выслушали.

— Да, пусть в этом будет больше чувства, дорогая, — сказал Оберон горько.

— Так и есть, — заметила Ровен. — Пожалуйста, выслушайте Лоркин.

— Я переводила деньги Родриго на наши счета, — сказала Лоркин. — Я также держала в курсе его деятельности власти Майями Бич, так быстро выдавая им его новые контакты, как только могла. Поймите же, мне бы не удалось завладеть информацией о денежных делах, если бы я была недостаточно убедительна для Родриго. Я также отчаянно пыталась разузнать, кем были Отец и Мать в мире людей, кто был официальным хозяином Секретного острова. Но у меня не вышло. Я не знала фамилии Отца. Годы назад, когда Отец впервые заподозрил, что от Силаса исходит угроза, он уничтожил все бумаги, которые могли помочь Силасу взять под контроль финансы. Адвокаты Отца прибыли на самолете и все увезли в своих чемоданах.

— Если бы я знала, что значит Тэмплетон и что означает "Потерянный рай", я бы связалась с адвокатами Отца в Нью-Йорке.

— Что касается Родриго, то мне не представлялось возможности убить его. Куда бы мы ни направились, нас сопровождали толпы вооруженных мужчин. Так было до ночи, в которую он погиб, когда белокурому архангелу удалось изничтожить всех его людей перед тем, как убить его самого. У меня никогда не было ни такой силы, ни такого преимущества.

— Но я выжидала и собирала деньги, и выясняла, как добраться до Родриго и его матери, чтобы освободить тебя, Оберон, и тебя тоже, Миравелль, и подготовить остров и условия для Медицинского центра Мэйфейров, который бы мог оказать нам помощь.

Оберон безмолвствовал. Казалось, что он хотел верить Лоркин, но просто не мог принять все, что она сказала.

Лоркин продолжала:

— В свободное время, которого у меня было предостаточно, я много сделала, чтобы разузнать о Медицинском центре Мэйфейров. С тех пор, как Отец стал заводить о нем разговор и рассказал нам о Ровен Мэйфейр, мне захотелось узнать обо всем этом побольше. Я не собиралась обращаться за помощью до тех пор, пока у меня бы не появилась уверенность, что это разумный шаг. Я искала информацию о Ровен Мэйфейр и о Медицинском Центре в интернете. Я читала все, что попадалось на эту тему. Нигде я не могла найти сведения, которые бы убедили меня в том, что Ровен Мэйфейр достаточно сильна или у нее достаточно опыта, или у нее действительно есть намерение освободить нас от Родриго и его преступной семьи. Мне казалось, что я должна позаботиться о Родриго. А потом мы бы могли покинуть остров и связаться с Ровен. Теперь, если вы двое не верите тому, что я рассказала, у меня нет никакого желания что-либо вам доказывать. Мой совет — пошевелите мозгами.

— Какого дьявола ты просто не связалась с правительством? — яростно воскликнул Оберон. — Почему ты не сообщила по электронной почте о своем деле в Управление по борьбе с наркоторговлей?

— И если бы я так сделала, по-твоему, где бы ты сейчас находился?

Ярость схлынула с лица Оберона, но взгляд остался твердым, потом:

— Я не знаю, — ответил он.

— Что ж, я тоже, — сказала Лоркин. — Думаешь, поверили бы в твою невиновность? Поверили бы в историю с Таинственными людьми? Думаешь, тебя бы сберегли, как живого свидетеля? Думаешь, враги Родриго не добрались бы до тебя до суда?