Вспышка молнии за горой

Она завизжала

И бросила трубку.

Что любопытно, -

В тот раз

Я и вправду

Был не один.

«Кто это был?» – Спросила она.

«Так,

Голос из прошлого». «о, отлично,

Так, может,

Вернемся

К нашему интервью?

Что составляет

Предмет вдохновения

Вашей поэзии?»

«Хороший трах».

«что?»

«хороший трах», -

Повторил я погромче,

Встал

и добавил коктейля

В ее бокал.

What Bothers tnem Most

В мусорную корзину

Отец мой любил мечтать,

Как однажды разбогатеет.

Голосовал он всегда за республиканцев

И говорил,

Что, если я день за днем

Стану усердно трудиться,

То буду

Достойно вознагражден.

Должен заметить,

Когда отец ПОЛУЧАЛ работу,

То работал усердно,

Работал настолько тяжко,

Что никто не мог с ним сравниться.

«Да что с этим мужиком?

Свихнулся он, что ли?»

Отец мой был сильно потливым,

Краснолицым,

Большим

И сердитым.

Казалось,

Чем он сильней старался,

Тем бедней и бедней

Становился.

Давление у него

Становилось все выше,

Сердце

Билось неровно.

Курил он «Кэмел»

Или «Пэлл-Мэлл»,

И пачки полупустые

Валялись везде, где придется.

В восемь вечера

Спать он ложился,

Вставал в пять утра,

И частенько орал

И избивал жену

И сынишку.

Он умер еще молодым.

После его похорон

Сидел я в спальне

Его опустевшего дома

И курил последнюю пачку

Его «Пэлл-Мэлл».

Он верил:

На свете есть лишь его правда,

Его путь.

Смерть для него

Не была позором,

А вот его непреклонность

При жизни

Сильно меня раздражала.

Я говорил с ним однажды

Об этом.

Я говорил:

Жизнь наша

Пуста

И печальна,

И можно надеяться

Только

На пару мгновений

Покоя и мира

В сердце

Этого урагана.

«Ты просто сидишь сложа руки! -

Он отвечал. -

Просто сидишь

и языком болтаешь!

А я тебе так скажу:

Главное – честно работать

За честную плату!»

Нет, если вдуматься,

Отец был

Не единственной

Причиной моих несчастий.

И когда докурил я до фильтра

Последнюю сигарету

Из последней его пачки,

То просто ее выбросил

В мусорную корзину.

Тогда наконец и отец

Тоже

Исчез

Навсегда.

Into the Wastebasket

Кончено и забыто

Украшенный скромно железным крестом,

Самолетик красный

Плывет

По моему сознанью.

И когда отец открывает врата ада

И оттуда, снизу,

Кричит и кричит мое имя,

Я понимаю – настало

Время принять правду:

Хотя примирения между нами

Нет и не может быть,

Старые раны травить -

Значит, попросту мучить сердце.

Украшенный скромно железным крестом,

Самолетик красный

Прочь улетает -

Скрывается в небе Бразилии.

И я закрываю глаза

(Так меркнет свет

В глазах соколиных),

И бессмысленный гнев

Человека живого

На мертвого человека

Исчезает Навеки.

It’s Over and Done

Хороший парень

Я у него выигрывал в карты, машину одалживал,

Трахал его жену.

Вообще-то с женой его трахались все подряд,

Но более славного парня

Я не встречал никогда.

Ти Кей Кемпер несколько лет играл

За «Грин-бэй пэкерс»,

А потом получил травму колена и занялся

Авторемонтным бизнесом,

Очень удачно.

А вот в карты

Играл он паршиво:

Мы поили его,

А потом

Обчищали до нитки,

А супруга его сидела в засаде на заднем плане,

и груди ее торчали из декольте.

Ти Кей Кемпер.

Могучий, большой мужик.

Руки – окорока.

Честные голубые глаза.

Он для тебя рубаху последнюю снимет.

Он для тебя шкуру бы снял, если б мог.

Как-то вечером шел он с работы

И увидел двух хулиганов,

Вырвавших сумочку у старухи.

Он пустился вдогонку -

Сумку хотел забрать.

Почти уж догнал – и один хулиган обернулся.

В руке его был револьвер.

Он выстрелил пять раз.

Могучий, большой мужик…

Все пули попали в цель. Он тяжело